Встреча на далеком меридиане

- Более или менее, - сказал он отрывисто; глаза Хэншела мгновенно стали совсем непроницаемыми, так поспешно он скрыл интерес, вызванный этим намеком на катастрофу. - Вы долго здесь пробудете, Леонард?

- Неделю, самое большее - две. Но ведь мы говорили о вас, Ник, добавил он, упрямо возвращаясь к своей теме. Он чуть улыбнулся. Какие-нибудь неприятности в раю?

- Бюрократические мелочи, только и всего.

- Понятно. Но, как видно, все ваши неприятности не помешали вам познакомиться с одной из самых очаровательных женщин Москвы. По крайней мере в этом отношении вы остались прежним. - На минуту тон его стал деловым. - Мне надо поговорить с вами. Ник. Я хотел бы спросить у вас совета. Моя первая официальная встреча здесь состоится завтра вечером, и я хотел бы побеседовать с вами до этого.

- Невозможно, - ответил Ник. - Завтра мой доклад на конференции, мне надо к нему подготовиться.

- Пустяки, - не смущаясь, парировал Хэншел. - Я поеду туда с вами. Мне интересно побывать на московской научной конференции. Я остановился в гостинице "Украина". Поедем вместе. - Он повернулся к Анни. - А теперь я должен проститься с вами: меня ждут в посольстве, и, раз я уже поговорил с Ником, мне пора идти. Только не забудьте вашего обещания.

Она засмеялась - между ними, несомненно, был какой-то уговор.

- Но я же вам объяснила, - сказала она, - и вряд ли я передумаю.

- О, я надеюсь, что вы смягчитесь, - сказал он весело. - Даже такой несгибаемый человек, как наш общий друг, уже склоняется к тому, чтобы переменять свое решение, хотя, возможно, сам он об этом не подозревает. Он нагнулся и поцеловал ей руку с изяществом, совсем не похожим на обычную американскую неуклюжесть. - Как видите, - добродушно сказал он Нику, - мои поездки за границу меня кое-чему научили. И ведь я проделал это безупречно, не правда ли? - спросил он Анни.

- Да, - засмеялась она. - Никто бы не догадался, что вы калифорниец.

- Этого я и добиваюсь, - быстро сказал он, обращаясь сразу к обоим. Десять лет назад я скорее умер бы, чем поцеловал женщине руку, но время меняет все. Позвените мне. Ник!

И он отошел от них легким, упругим шагом.

- А я не знала, что вы как-то связаны с ним, - сказала Анни, помолчав.

- Я с ним не связан, - ответил он. - Куда вы вчера исчезли? Не успел я оглянуться, как вас уже не было. Я искал вас повсюду.

- Мне пришлось уехать, - ответила она, удивленная его тоном. - Нужно было закончить одну работу.

Но тут их снова перебили. С Ником сердечно поздоровался Яковлев, знаменитый анестезиолог, высокий, полный старик, в котором под тонкой оболочкой академической важности бурлила жизнерадостная энергия техасца.

Затем он повернулся к Анни и начал что-то быстро говорить по-русски, но тут же перешел на английский и объяснил Нику:

- Прошу прощения, но я должен рассказать моей очаровательной учительнице Анне Томасовне... миссис Робинсон, - поправился он, слегка ей поклонившись, - о моих невероятных приключениях с англичанами, которые все - совершенно невероятные люди (его "р-р-р" гремело на истинно московский лад). Как вам известно, меня иногда подводит грамматика. В Лондоне, куда я две недели назад ездил на съезд анестезиологов, я однажды забыл завести часы. И вот я остановил какого-та прохожего и спросил: "Будьте добры сказать, что есть время?" Он задумался, а потом ответил: "Вы знаете, меня самого это очень интересует. А также - что есть пространство". - Яковлев засмеялся. - Я убежден, что только в Англии можно из грамматической ошибки устроить философскую дискуссию.

Он дружески пожал руки им обоим, поклонился и отошел.

- По крайней мере я теперь знаю, чем вы занимаетесь. - Сказал Ник после паузы.

Она засмеялась.

- Но я вовсе не преподаю английский язык. Он попросил меня помочь ему, потому что я хорошо знакома с его дочерью - мы с ней учились в школе. А так я собственный корреспондент маленькой канадской газеты, о которой вы даже не слыхали. Иногда я работаю с американскими и английскими делегациями, потому что здесь мало кто знает английскую стенографию. Но вообще я пишу.

Он снова перебил ее.

- Так чего же от вас хочет Хэншел?

Она улыбнулась.

- Он просто шутил. Вы давно его знаете?

- Почти двадцать лет. Я начинал работать под его руководством. С тех пор он очень изменился.

- Но ведь и вы, наверное, тоже.

- Да, - признал он, - конечно. Но все-таки - о чем шутил Хэншел?

Она хотела было ответить, но вдруг спохватилась и посмотрела на него с любопытством.

- Вы говорите так, словно в нем есть что-то зловещее. Разве он не такой, каким кажется?

- Нет, почему же. Он очень способный и интересный человек.

- Но?..

- Без всяких "но". Послушайте, меньше всего мне хочется разговаривать сейчас о Леонарде Хэншеле.

- А о чем вам хочется разговаривать?