Встреча на подсолнуховом поле

– Не беспокойся, дорогая, я по доброте, а не со злым умыслом, – странница заправила выбившуюся прядку обратно за ухо. – Ты спрашивала, как я здесь оказалась. Я продолжила свое путешествие и, наведавшись в Клеодерн, отправилась дальше, пока не забрела в эти края. Сейчас я направляюсь в Лек, столицу Сувера. А какими дорогами тебя привели сюда боги? И почему ты здесь с этими милыми и, – она, прищурившись, посмотрела на Лорэнтиу, и насмешливо улыбнулась кончиками губ, сладко подчеркнув последующее слово, – дружелюбными людьми?

– Это длинная история, – неловко коснулась пальцами лица девушка, – а ты…

– Я всегда оказываюсь вовремя там, где нужна, – невозмутимо прервала ее Мирайн. – Поэтому не беспокойся, что не доберусь к сроку до Лека. Путь мне все равно предстоит неблизкий. И думаю, пока эти милые молодые люди собирают ваши вещи и готовят лошадей в дорогу, мы с тобой можем прогуляться.

Даше, так истосковавшейся по обществу такой же женщины, как она, неудержимо хотелось согласиться на предложение Мирайн, ведь предстоящий разговор казался волшебным глотком холодной воды в неистовой жаре пустыни, и она молча кивнула. Лукаво улыбнувшись, Мирайн подхватила девушку под руку и с хитрыми огоньками, танцующими в глазах, подмигнула хмыкнувшему Лорэнтиу, направляясь к плавному склону холма и увлекая Дашу следом за собой. Только когда они отошли на значительное расстояние, женщина обернулась и, убедившись, что их не услышат, посмотрела на девушку, словно бы враз повзрослев, глубоким взглядом без даже крошечной искры былого веселья.

– Что произошло, Даша?

Неловко обхватив себя руками за плечи, девушка опустилась на влажную от утренней росы траву и, выдохнув, начала свой рассказ, то и дело, что-то вспомнив, прерываясь и возвращаясь назад. Севшая рядом Мирайн слушала внимательно, время от времени кивая словам девушки в знак своего участия, а Даша, словно бы боясь, что такую желанную возможность выплеснуть таящуюся в душе боль могут вероломно отобрать, прервав или попросив замолчать, путалась в рассказе и часто сбивалась. Облаченные в слова тоска и грусть, казалось, стали теперь куда ощутимее и острее впились когтями в сердце. Все глубже погружаясь в собственную историю, Даша точно вновь проживала когда-то испытанные боль и страх, только теперь они выглядели реальнее, нежели тогда.

До смерти Дзина вся ее жизнь казалась лишь сном, весь мир им казался, но когда дыхание молодого человека оборвалось, то в это же мгновение словно прорвалась и завеса, скрывающая девушку все эти долгие годы. И она очнулась. Реальность обрушилась на нее, готовая смять и разломать окончательно. До сих пор Даше не хотелось полностью принимать случившееся, осознавать, что ответственность за смерть Дзина, за боль в душах Вереска и Лорэнтиу лежит единственно на ней, и все, все, что происходит вокруг не туманная иллюзия, а грубая реальность, которая в любой момент может отнять тех, кто стал девушке важен. Отчаяние захватило ее.

И Даша разрыдалась.

Прижавшись к обнимающей и заботливо поглаживающей ее по голове Мирайн, девушка, глотая слезы, пыталась не останавливаться, говорить, только бы не позволить жгучей боли вновь пронзить сознание. Рваные слова, казалось, сами собой срывались с губ, позволяя душившей Дашу боли вырваться наружу, ослабляя сдавливающие грудь тиски. Как будто с ломаными фразами, то и дело прерывающимися всхлипами, из нее толчками уходила боль. Неожиданно пришедшее облегчение захлестнуло ее, и потихоньку девушка успокоилась.

Мирайн помогла ей подняться, и неспешно, под ласковое воркование женщины, они вернулись в разбитый Тином и Вереском лагерь, где сами молодые люди уже почти собрались в дальнейшую дорогу. Увидев их приближение, Вереск направился им навстречу и, заметив заплаканное лицо Даши, бросил быстрый, настороженный взгляд на Мирайн, но, видимо, что-то прочитав по ее глазам, ничего не стал говорить, только отвел девушку в сторону и полил на руки воды из бурдюка, помогая умыться.

Когда поклажа была собрана, Даша предложила Мирайн ехать дальше с ними, ведь они направляются в туже сторону, и она безмятежно согласилась. На перекосившегося Лорэнтиу девушка предпочла не обратить внимания и взобралась позади Вереска на спину Шерра, повернувшего в ее сторону серые уши. Лорэнтиу фыркнул и протянул страннице руку, помогая той влезть на лошадь. Устроившись за его спиной, Мирайн игриво обхватила посла за талию, непременув вновь заметить, какой он славный да к тому же еще и сообразительный мальчик, на что тот рыкнул, скрипя зубами:

– Несносная женщина.

Мирайн ответила лишь звонким смехом.

Глава двадцать девятая