Встреча с Анатолием Ливри

И тут надо понимать, что для француза древней, доброй расы, для галла коронация в Реймсе – это воспроизведение иерусалимского помазания на престол. Для каждого француза, и ЛюдовикXIV, и ЛюдовикXV, и не оправдавший надежд ЛюдовикXVI, - это царь Давид Запада. Вот о чем я говорю, анализируя историю еврейства, - о восстановлении нарушенного равновесия. Восстановление древней монархии успокоило бы именно эту разрушительную семитскую тенденцию, потому что еврей (не знаю, можно ли это публиковать на твоем сайте?), отошедший от своего, пусть умершего бога, становится 100-процентным чандалой, способный только разрушать.

И только акт коронации французского монарха и, с другой стороны, коронация настоящего царя Давида в Иерусалиме успокоят в эдаком буддистском смысле и еврейскую, и европейскую чандалу от Парижа до Урала. Я сам могу пожертвовать себя для идеи, став Царём иерусалимским.

Д.Ф. Звучит сверхутопично. Но кто в Европе может выступить в роли вновь коронованной персоны?

А.Л. Во Франции для этого есть король, Людовик ХХ-ый, прямой потомок Капета.

Д.Ф. Насколько он отвечает сути королевской власти?

А.Л. Это совершенно неважно. Это символический акт, знаменующий собой марш назад на 220 лет.

Д.Ф. В свете таких убеждений, ты предстаешь в роли сверхконсерватора.

Д.Ф. Да, это некое мужское просветление, совершенно не буддистское, прямо ему противоположное. «Просветление» к активным действиям и активной жизни, полной страдания и счастья.

А.Л. Пока только как поэт, и как протагонист Ницше. А потом посмотрим. Нужно быть ни на что не претендующим воином определенных идей, чтобы вещи становились на свои места согласно им. Об этом я и пишу. Ведь депортацияафрикано-мусульманского контингента в Европу и война, которая произойдёт на этом континенте или его части в связи с этим, может разбудить дремлющие в европейцах силы. Мы с тобой уже говорили по дороге сюда, что даже обычная драка может разбудить в человеке нечто высшее и значительное. То же самое может произойти в масштабе всей Европы в результате будущей войны.

А.Л. Да. Ведь что произошло в Европе после убийства ЛюдовикаXVI? Поднялась волна человеческих отбросов. Потом она перенеслась в Америку, Россию, сейчас уже даже в Иран. Этот шторм до сих пор не успокоился. Он выплескивает повсюду самых отвратительных человеческих (так сказать) созданий.

Достоевский, который, по мнению Ницше, был самым выдающимся психологом после Стендаля, прекрасно описывает облегчение Раскольникова, когда его, наконец-то, арестовали. До этого момента он был не спокоен. И то же самое происходит в душе француза, который был идеалом для всего мира, но, совершив самое страшное преступление, убив наместника Бога на Земле, отца французской расы, он все эти последующие десятилетия насмерть замучен своей совестью, требующей воздаяния, покаяния, возвращения всего разрушенного на свои прежние места. И ведь когда Ленин совершает аналогичное преступление в России, его идеалом выступает сначала Робеспьер, а впоследствии и Парижская коммуна.

Д.Ф. Да, ведь и Маркс писал свой коммунистический манифест, руководствуясь событиями, произошедшими именно тогда в Париже. Да и Америка писала свою конституцию, беря пример именно с тех самых французских идей. Кстати, про Америку ты пишешь, что там «человечинкой и не пахнет», что Америка туго знает своё дело сильного на этой планете. Почему? На мой взгляд, Америка сегодня и есть оплот чандалы, пример полной деградации человека в духовном смысле. Это колосс на глиняных ногах, падение которого не за горами.

А.Л. Я написал это еще до прихода к власти Обамы. Есть определенная американская элита, которая до сих пор считает себя наследниками самых протестантских английских протестантов, покинувших свою Великобританию, чтобы найти новый Израиль. Понимать это очень важно. Наше сегодняшнее видение мира не ветхозаветное, но еще в концеXVIIIвека люди искали этот новый Израиль. Когда, например, читаешь то, что пишет ИванIV, о Москве как новом Израиле и новом Иерусалиме, о русском народе как о новом иудейском районе, о себе как о новом Давиде, когда он строит под Москвой Храм Давиду, то понимаешь, что этот христианский миф проник повсюду. И на фоне Ивана Грозного ПетрIвыглядит полным антихристом, который отрекается, уходит от Храма и выстраивает свою филимистянскую столицу в другом месте, по соседству с какими-то нехристями.

Англо-протестантская элита, создававшая США, обладала тем качеством, которое Гумилев-сын называет пассионарностью. Это, по сути, ницшеанский термин, который Гумилев использует на русский манер вместо «белокурых бестий» Ницше (Гумилёв поступает так из дипломатических соображений, ведь быть открытым сторонником ницшеанских идей в СССР было невозможно, не позволили бы ни публиковаться, ни преподавать). Но это была англо-саксонская пассионарность в утверждении именно ветхозаветных мифов.

Д.Ф. То есть эта американская элита умудрилась сочетать в себе верность ветхозаветным идеям христианства и одновременно взять на вооружение самые последние идеи французской революции? Поясни…