Встреча с пришельцем (сборник)

Фрукты я люблю. Так что, купив яблок, я закрылся в ванной и стал с нетерпением ждать вдохновения. Воображение рисовало картины ближайшего будущего: рукопожатия первых читателей, восторг знакомых, комплименты рецензентов. Я даже представил до мелочей, на что потрачу будущий гонорар и как на это среагирует жена. Но едва я пробовал вернуться к самому рассказу, как тут же срабатывало какое-то внутреннее реле, и воображение автоматически отключалось.

Мой запас яблок близился к концу, когда меня навестил друг детства — известный филолог.

— Если ты в самом деле решил полностью изолироваться от мира, то при чем тут яблоки? — спросил он. — Я недавно где-то читал, что один классик на заре своей творческой жизни пробовал писать в туалете. И у него неплохо получалось.

Я тут же перебрался в туалет. Вполне возможно, что мне бы и удалось что-то сотворить по методу классика, если бы не стуки в дверь, которыми мои дети все время прерывали мой творческий процесс.

— Смешной ты человек! — пристыдил меня знакомый драматург. — Решил отгородиться от нашей бурной жизни, от сегодняшних проблем и событий! Наоборот, тебе больше надо быть среди людей, наблюдать их жизнь. Как это делал, например, Ярослав Гашек» В Праге, говорят, до сих пор сохранилась пивная «У чаши», где он написал лучшие свои вещи…

На следующий день я расположился в кафе «Петушок». Заказал несколько кружек пива, разложил на столе свои бумаги.

Официант долго стоял у меня за спиной, изучая через плечо первые два абзаца рассказа. Наконец исчез за перегородкой. Явился он в сопровождении троих мужнин в белых халатах. Как оказалось, это были директор, администратор и бухгалтер кафе.

— Поздравляем! — приветствовали они меня.

И через несколько секунд мой стол выглядел так, будто за ним собирались справлять свадьбу.

— К чему все это? — пожал я недоуменно плечами.

— Все очень просто, — сказал официант. — Вы у нас десятитысячный посетитель, поэтому не откажите в любезности пообедать с нами…

Что оставалось делать? Я человек культурный, воспитанный. Пришлось разделить с ними трапезу.

Когда обед близился к десерту, подошел какой-то мрачный тип и что-то прошептал на ухо директору. Тот аж позеленел.

— Значит, самозванец?! — вызверился он на меня. — Голову нам вздумал морочить!

— Не понимаю… — растерялся я.

— Сейчас поймешь! — гаркнул директор и послал бухгалтера за милиционером…

— Вы чего это тут себя за ревизора выдаете? — сурово спросил милиционер.

— Ни за кого я себя не выдаю, — возразил я.

— А зачем же вы тогда бумаги какие-то пораскладывали, ручку достали? — вмешался официант.

— Знаем мы эти приемчики! — ухмыльнулся директор.

— Не первый год работаем, — добавил администратор.

Конечно, через несколько минут все выяснилось. Но после такого стресса продолжать работу в кафе я не отважился.

Возвратившись домой, я сел за письменный стол н, стиснув зубы, дописал-таки свои рассказ.

Когда я принес рассказ в журнал, редактор дважды перечитал его, потом, вздохнув, спросил:

— А вам самому он нравится?

— Не так чтобы очень, — признался я.

— А помните, что делали классики, когда им не очень правились свои произведения? Вот взять, например, Гоголя. Перечитав вторую часть «Мертвых душ», что он сделал с рукописью?

— Сжег, — продемонстрировал я свою эрудицию.

— То-то же! — сказал редактор.

Интервью

К этому интервью я готовился основательно. Каждый вопрос обдумывал и навешивал. И все же, оказавшись с выдающимся художником один на один, растерялся. Он встретил меня взглядом человека, у которого на учете каждая секунда.

— Извините, — достал я блокнот, — мы бы ни за что не отважились отбирать у вас драгоценные минуты, если бы многочисленные читатели буквально не засыпали нас письмами. Им не терпится узнать, над чем вы сейчас работаете.

— Сейчас я работаю над потолком, — сухо ответил он.

— Потолок, извините, это название произведения?

— Работаю над потолком своей дачи, — уточнил мастер кисти.

— О, конечно, физическая работа — лучший отдых! А не могли бы вы выполнить просьбу наших читателей — рассказать о кухне вашего творчества?

— Что тут рассказывать? Вот вся кухня перед вами: мел, белила, олифа, кисть. Когда работал пылесос, я белил и красил при помощи пульверизатора.

— Нашим читателям хотелось бы узнать о вашей главной работе, той, которой вы отдаете все свои силы и вдохновение.

— Безусловно, потолок — это у меня не главное… Моя главная работа, та, которой я отдаю все свои силы и вдохновение, — это пол. Никогда не думая, что циклевка паркета — такой изнурительный процесс.

— Все, что вы рассказали, очень интересно, — заметил я после небольшой паузы, — читатели будут в восторге. Кстати, в своих письмах они просят вас поделиться впечатлениями о последних книжных новинках.

— Самое глубокое впечатление произвели на меня брошюры «Чтобы канализация функционировала нормально», «Исправь сам». Очень разумные вощи! Авторы дают нам исключительно ценные советы. Я лично надеюсь, воспользовавшись ими, навсегда избавиться от неисправностей в водопроводе.