Встреча с пришельцем (сборник)

И вот сижу я на профсоюзном собрании, восторженных глаз не свожу с директора, который так и светится весь внутренней красотой. И вдруг выступает этот Марчук и начинает критиковать его.

В каких только грехах не обвиняет! В близорукости, либерализме, черствости… Представляете, нашел кому черствость инкриминировать! Да добрее человека и днем с огнем не найти! Это я, исходя только из своего опыта, могу утверждать. Не говоря уж о других. Ведь у нас все без исключения хоть чем-нибудь, а обязаны ему.

Сейчас, думаю, все это выложу. Поднимусь на трибуну и камня на камне не оставлю от этих мерзких обвинений.

Наконец мне дают слово, и я выбегаю к трибуне.

— Товарищи, что же это делается?! — кричу в зал.

Сотни пар глаз смотрят на меня с любопытством.

— Спрашиваю, что же это, товарищи, делается? — Я взял себя в руки и уже вторую фразу произнес спокойнее: — Нашего глубокоуважаемого директора смешивают с грязью!

Я почувствовал, как глаза присутствующих буквально впились в меня. Нетрудно было прочитать в них: «Подхалим несчастный! Тебе пообещали улучшить жилищные условия, и ты уже готов пресмыкаться!..»

— Ну, конечно, есть грехи и у нашего Павла Сергеевича, — сказал я. — Но кто безгрешен? Все зависит от того, какие грехи…

«За путевку в пансионат готов продаться», — прочитал я в глазах присутствующих.

— У него грехи небольшие, я бы даже назвал их грешками, которые ничего не значат на фоне его прекрасных дел…

Шум прошел по залу. Те, что сидели в первых рядах, сверлили меня взглядами. А Марчук даже хмыкнул. Что означает это хмыканье, известно: «Обещанная премия совсем ослепила его. Теперь он готов пятки лизать…»

— Но грешки, — выпалил я, — когда их совершает директор, это уже не грешки, а грехи. И он за них обязан отвечать по всей строгости…

Марчук зааплодировал, его поддержали остальные. Тут же к трибуне вышел рационализатор Валько и не без ехидства спросил:

— Когда наконец из нашего сатураторного автомата можно будет выпить воды с сиропом?

Собрание окончилось выступлением представителя министерства, который пообещал, что будут приняты меры…

Когда нашего директора освободили от занимаемой должности, я твердо решил позвонить ему домой и сказать все, что о нем думаю. О том, какой он чудесный человек, что бы там ни болтали разные Марчуки. Каким он был блестящим руководителем и организатором. Сказать честно, по-дружески. Вот только жду удобного случая. Когда в комнате, где стоит телефон, никого не будет.

Снегурочка

Решение было единодушным: на этот раз встретим Новый год на фабрике.

— Коллектив у нас небольшой. Дружно трудимся, весело и отпразднуем, — предложил председатель профкома.

Все согласились с ним.

Установили елку. Украсили зал. Сдвинули столы. Поставили электрический самовар. Пригласили из театра Деда Мороза. Одним словом, сделали все как полагается.

— Добрый вечер, люди добрые, — весело приветствовал всех Дед Мороз, явившись в зал в половине двенадцатого. — А почему я не вижу тут своей Снегурочки?

Мы посмотрели недоуменно друг на друга. Действительно, Дед Мороз есть, а про Снегурочку забыли.

— Как это — нет Снегурочки? — встал председатель профкома. — Вот же она! Снегурочкой будет Галочка…

Галочка, секретарь-машинистка, хрупкая и симпатичная девушка, покраснела.

— А почему именно Галочка? — прозвучал низкий голос заведующей хозчастью. — Трех месяцев еще не работает — и сразу в Снегурочки!

— Действительно, пусть поработает, наберется опыта, — поддержал ее бухгалтер.

— Тогда, может, Зина-буфетчица? — несмело произнес старший инженер.

— Вы только поглядите на него! Может, я хочу на роль Снегурочки свою жену предложить, но я же сдерживаю себя, — прогудел заведующий гаражом.

Ясность внесла счетовод Мария Сидоровна. Она заявила, что понятие «красота» надо толковать глубже:

— В конце концов, настоящая красота — красота моральная.

Обсуждались три кандидатуры. Ветеран труда Елена Петровна, вырабатывающая минимум полторы нормы за смену, не прошла. Как выяснилось, она должник кассы взаимопомощи, Елену Васильевну, активистку, тоже забаллотировали: кто-то вспомнил, что в течение года она дважды опаздывала на работу. Наибольшее число «за» получила физорг Людмила Николаевна. Но пришлось и от ее кандидатуры отказаться, У человека и без того по горло нагрузок: поет в хоре, стреляет в тире, пишет тексты на праздничных поздравительных открытках сотрудникам.

Председатель профкома предложил:

— Давайте решать это дело тайным голосованием. Кто наберет наибольшее число голосов, тот и будет Снегурочкой.

Избрали председателя и счетную комиссию. Председатель призвал присутствующих начать выдвигать кандидатуры женщин в список для голосования.

— А где написано, — взяла слово нормировщица Аида Михайловна, — что Снегурочка обязательно должна быть женщиной? Я предлагаю избрать Снегурочкой нашего глубокоуважаемого директора. Он человек передовой и порядочный…

Это предложение все встретили аплодисментами.

Излить душу

Я пришел на прием к невропатологу и терпеливо ждал, пока он закончит писать. Наконец, на миг оторвавшись от бумаг, он спросил:

— На что жалуетесь?