Встреча с пришельцем (сборник)

— Послушай, — не выдержал я, — мне тебя просто жаль. Не понимать, что такое принципиальность? Заруби себе на носу: я человек очень принципиальный. Критикую на собраниях без скидки на разные там приятельские отношения!

— Ясно, ясно, — закивал он головой. — Ты просто не мог простить мне своего поражения в шахматы.

— Ну скажи, дорогой мой, какое отношение к критике на собрании имеют шахматы?! — вскипел я.

— А что имеет отношение?

— То, что ты действительно опаздываешь на работу. Нельзя опаздывать, даже на две минуты.

— Нельзя, — согласился он. — Нельзя, это правильно. Но я уверен, что ты критиковал меня на собрании потому, что я не угостил тебя таранькой. Клянусь, я тебе лучший кусок оставил, но Петька с Васькой как насели…

— Опять ты не туда гнешь. Вместо того чтобы осознать свою ошибку, пообещать, что больше никогда не будешь опаздывать, ты о какой-то тарани вспоминаешь! Нельзя воспринимать критику как месть. Принципиальность в том и заключается, что честно говоришь все в глаза, — поучительно сказал я.

— А может, я на своем дне рождения мало уделил тебе внимания? — с надеждой спросил он.

— Вполне достаточно, — ответил я. — Как высокопринципиальный человек должен заметить, что ты все время пытаешься найти объяснение тому, что должно восприниматься само собою.

— И все-таки, за что ты меня критиковал на собрании? — обреченно спросил он.

— За опоздание, — устало сказал я.

— Что я сделал тебе такого, что ты меня критиковал за опоздание? — точнее сформулировал он вопрос.

— Ох и надоел же ты мне! — вздохнул я и вышел из зала.

Он бросился за мной.

— За что?.. — вопрошал дорогой.

— За что?.. — повторял в троллейбусе.

— За что?.. — схватил меня за рукав возле подъезда моего дома.

В его глазах было такое отчаяние, что я не выдержал.

— Моя принципиальная критика, — с расстановкой сказал я, — это ответ на твое нахальное поведение.

— В чем же заключается мое нахальное поведение?

— В чем? Твоя жена в цирке работает?

— Ну, работает.

— Уже больше половины наших сотрудников бесплатно в цирке побывали. А мне ты хоть раз предложил?

— Как-то не подумал…

— Вот то-то же!..

На чистую воду

Но знаю, какая муха укусила нашего заведующего, но его отношение ко мне стало в последнее время просто невыносимым. Такое создавалось впечатление, что он сводит со мной какие-то счеты. Все, что бы я ни сделал, встречалось в штыки. Критиковался каждый мои шаг, ставилось под сомнение каждое мое слово. И те мои мелкие просчеты, на которые заведующий раньше и внимания не обращал, вдруг превратились и серьезные недостатки, на которые он то и дело указывал мне.

А для большей убедительности давил на меня и авторитетом управляющего:

— Игнат Сидорович считает, что вы плохо работаете!..

— Игнату Сидоровичу ото не поправилось!..

— Игнат Сидорович вне себя от возмущении!..

— Игнат Сидорович считает, что таким бездельникам, как вы, не место в нашем учреждении!..

И вот однажды я не выдержал, подошел к телефону и набрал номер управляющего.

— Здравствуйте, Игнат Сидорович, — сказал я и увидел, как тут же исчез румянец со щек заведующего.

А коллеги застыли в немом оцепенении.

— Это Боковой вас беспокоит, младший техник… Говорите, вам очень приятно? А вот мне — не очень… Да потому, что ваше отношение ко мне ни в какие ворота не лезет…

Заведующий нервно открыл ящик стола, взял яблоко и, откусив большой кусок, с омерзением выплюнул его в корзину для мусора.

— Вот вы, — продолжал я, — почему-то контролируете каждый мой шаг, придираетесь к каждой мелочи в моей работе. И регулярно передаете через заведующего, что я бездельник. Разве такое к лицу руководителю? А что, если я начну критиковать вас и придираться к каждому вашему слову? Ведь представить только, сколько тех слов вы ежедневно на ветер бросаете! А сколько обещаний даете! Заранее зная, что никогда их не выполните. Вот взять, например, вашу последнюю статью в нашей стенной газете. Там треть нереальных цифр и липовых показателей. И всем хватает деликатности не обращать на это внимания. А почему же вы обращаете внимание на мелочи в моей работе? Где ваша деликатность, спрашивается?..

Заведующий вскочил со стула и начал носиться по комнате, натыкаясь на мебель.

Что? Вообще не интересовались моей работой? И никогда ничего не говорили по этому поводу нашему заведующему? Тогда простите, пожалуйста. А я было плохо подумал о вас, Игнат Сидорович. Еще раз извините, пожалуйста, беру все свои слова обратно, — сказал я и положил трубку.

Потрясенные коллеги смотрели на меня с ужасом и одновременно с восторгом. Заведующий закурил сигарету, хотя никогда до этого не позволял себе курить в комнате.

— Знаете, — наконец выдавил он, — не ждал от вас такой подлости.

— Смелости, вы хотели сказать? Не так ли? — поддел я его. — Не надеялись, что я отважусь позвонить управляющему? А я вот взял и позвонил. Потому что для меня не существует авторитетов, когда речь идет о моем достоинстве. Никому не позволю себя унижать, даже самому Игнату Сидоровичу!

— Но представляете, в какое положение вы меня поставили? — со слезами на глазах произнес заведующий.