Встреча в Хайфоне

Стало ужасно жарко. Мостик был похож на печь, и мы все обильно потели, но заключенные на палубе были на полном солнце и, несомненно, испытывали трудности. Но мы не могли позволить им спуститься под палубу прямо сейчас — пока. Нет, пока мы не были абсолютно уверены в том, что задумали вьетнамцы.

Я как раз собирался снова позвонить в лазарет, когда загудел интерком. Я поднял трубку.

— Мостик, — кратко сказал я.

«Вода отравлена, а еда вся высохшая. Мы не можем использовать всю пищу, — сказал доктор.

«Что они подсыпали в воду? У нас есть противоядие?

«Насколько мне удалось обнаружить с помощью инструментов, которые у меня есть здесь, это производное амилнитрата ».

— Это смертельно?

«Трудно сказать, но я, честно говоря, сомневаюсь в этом. Однако мы все были бы без сознания в течение двадцати четырех часов, если бы выпили хотя бы чайную ложку этой воды.

— Ладно, тогда раздайте воду и еду, которые у нас остались.

'Как так?' – запротестовал доктор. — Как насчет завтра?

— Завтра мы будем далеко отсюда, доктор, — сказал я.

«А когда вы раздали последнюю еду, вы должны подготовить раненых к транспортировке».

'Когда мы собираемся уходить?'

«Сегодня после полуночи».

«Все в порядке», — сказал доктор, и я уже собирался повесить трубку, когда Пауэлл выхватил микрофон из моей руки.

'Доктор? Вы говорите с полковником Пауэллом . У вас достаточно герметичных мешков для мертвых? Пауэлл сморгнул несколько слезинок. Я хочу, чтобы вы упаковали все двенадцать мертвецов и продули их воздухом, прежде чем они будут запечатаны. Ты понимаешь?' Он снова моргнул. — Да, именно так, доктор. Спасибо.'

Он повесил трубку и воинственно посмотрел на нас. — Они пойдут с нами, когда мы высадимся, — мягко сказал он.

— Мы никого не оставим, Гэри, — сказал я.

— Я меняю часы, — сказал он. 'Полночь?'

— Полночь, — сказал я, и он ушел.

Я долго смотрел на дверь, которую он закрыл за собой, потом глубоко вздохнула. Следующие двенадцать часов дадут нам ответ. Либо это сработает, и мы сделаем это, либо это не удастся, и мы пойдем ко дну.

"Готовы ли ваши люди, внизу палубы?" — спросил я капитана Хаусмана .

— Они были готовы до того, как мы вошли в гавань.

Я лихорадочно пытался убедиться, что ничего не забыл, но я был усталым, голодным и совершенно разбитым.

«Я собираюсь немного отдохнуть».

«Я останусь здесь на некоторое время», — сказал Хаусманн. - Мы тебя разбудим, если что-то случится.

Я сошел с мостика и устало побрел по коридору к радиорубке, где Фил и радист с "Карпица" слушали радио «Свободная Европа». Оно играло музыку. Оба мужчины подняли глаза, когда я вошел.

— Полночь, — сказал я Филу. Тогда я позабочусь о том, чтобы быть готовым, сэр.

— Иди сначала отдохни.

— Хорошо, сэр.

Я вышел из каюты и спустился на одну палубу к себе, плюхнулся на койку и закурил.

Был хороший шанс, что мои действия в полночь могут привести к гибели всех заключенных, команды Хаусмана, а также Сондры . Это была не очень утешительная мысль, но я действительно не видел другого выхода.

На мгновение я виновато подумал об отце Ларсе, который погиб на минном поле между Лаосом и Вьетнамом, но тут же подумал об отце Йозефе и его сестре Терезе. Они должны были уже пройти через Китай и быть где-то в Лаосе. Возможно, лаосцы были слишком заняты вторжением во Вьетнам, чтобы уделять пристальное внимание своим границам. Я хотел снова увидеть отца Йозефа и выпить с ним бренди в Тирлемоне .

Я докурил сигарету, перекатился на бок и наконец уснул. Пот струился по моему телу этим жарким влажным вьетнамским днем.

Я мечтал. Изображения, пришедшие на мою сетчатку, были запутанными и исходили из штаб-квартиры AX в Вашингтоне и из монастыря Тирлемонт.

Сондра стояла надо мной и трясла меня за плечо. 'Ник?' — позвала она издалека. 'Ник?'

Я повернулся и открыл глаза. Реальность внезапно снова нахлынула на меня. — Сондра ?

«Сейчас полночь», — сказала она, и я понял, что больше не сплю.

Я сел и перекинул ноги через край клетки. Моя голова раскалывалась. Было по-прежнему жарко и душно.

— Я принесла тебе воды, — сказала она, протягивая мне чашку.

Я взял и выпил немного тепленькой воды. Я снова поставил чашку.

— Остальные готовы?

«Сейчас они собираются на палубе».

Я встал, подошел к кабинке и умылся теплой морской водой. В каюте Сондра включила свет, и я быстро проверил свой Люгер и убедился, что стилет все еще в замшевом чехле.

— Я иду с вами, — внезапно прямо сказала Сондра .

Я поднял глаза и покачал головой. 'Нет.'

— Я не хочу, чтобы меня здесь оставили, — сказала она, и ее голос стал громче.

Я прошел через каюту к ней и схватил ее за плечи.

— Подожди еще немного, Сондра. Тогда мы уйдем отсюда.

«Я забыла запереть дверь своей квартиры», — истерически сказала она.

-- Сондра ? А теперь послушай...

«Я не звонила маме, — кричала она.

Я ударил ее по лицу, и она внезапно упала. Она рыдала мне в плечо.

Я долго держал ее прижатой к себе, пока она плакала. Ее тело казалось таким хрупким и стройным, и ее так лихорадило.

Когда мы расстались, я посмотрел ей в глаза. "Сколько воды все получили в прошлый раз?"

— Около двадцати пяти кубических сантиметров, — сказала она.