Встречи

- Ну, Михаил Иваныч, дело-то к концу идет! - сказал он, присаживаясь к столу.

- Не к концу, а к середине, - улыбнулся Коробов.

Дружинин закурил папиросу и взглянул на лохматую голову Коробова. Густые волосы упорно вились и, сколько он с ними ни боролся, не желали ложиться ровным пробором.

- Поседел ты за эти дни, Михаил Иваныч.

Коробов взглянул на него из-под бровей:

- Волосы - бог с ними… Вот в душу седину пускать нельзя…

Дружинин мрачно помолчал, глубоко затягиваясь дымом.

- Забирают меня от тебя, Михаил Иванович, - вдруг сказал он. - Уже приказ получил…

Коробов встрепенулся:

- Забирают!.. И меня не спросили!..

Дружинин развел руками:

- Решили назначить начальником курсов политруков.

- Что они там, с ума сошли! - Коробов вскочил и обрушил кулак на стол с такой силой, что бумаги полетели в разные стороны. - Не пущу!.. Какие курсы!.. Пусть назначают туда каких-нибудь тыловых крыс!..

- Да я уже убеждал, - вздохнул Дружинин. - Говорят, боевой опыт надо…

- «Опыт!.. Опыт!..» - продолжал бушевать Коробов. - Я Сталину позвоню, а тебя не отдам… Понятно?..

- Чего уж понятней! - сказал Дружинин. - Посмотри, кем подписана радиограмма…

Он протянул ему через стол листок. Коробов прочитал и досадливо махнул рукой.

- Подсунули!.. А если разберется - отменит!.. Такие события… Нельзя, нельзя… Не согласен…

Вот она когда пришла, проверка! Дружинин смотрел в порозовевшее лицо Коробова и невольно радовался. Не ожидал он этого. Не думал, что завоевал сердце этого большого, умного человека. А он-то был уверен, что Коробов им тяготится, ведь не раз спорили, и однажды в сердцах командарм так обозвал его, что целый день они не разговаривали, а потом сам первый пришел и попросил извинения…

Оба понимали, что приказ отменен не будет и расставаться надо.

- Ну ты не сразу уезжай, - сказал Коробов, - подожди пару дней, а я сообщу, что без члена Военного совета оставаться не могу… Когда пришлют нового, тогда и поедешь.

- Ладно, - согласился Дружинин, - позвоню Соломатину, как он скажет…

Коробов пристально взглянул на Дружинина, словно проверяя, действительно ли тот хочет остаться или просто не желает его огорчать. Дружинин понял его взгляд и кивнул головой.

- Останусь, останусь, Михаил Иванович. Хочешь, сам поговори с Соломатиным… А то получится, что я сам напрашиваюсь…

Коробов тут же позвонил Соломатину, но дело обернулось совсем не так, как он ожидал. Новый член Военного совета уже в пути, а Дружинину нужно немедленно выезжать в Куйбышев.

Коробов бросил трубку и с ненавистью взглянул на телефон.

- Ну, значит, не судьба, - сказал он, - иди собирайся…

Он вдруг тяжело поднялся, обошел вокруг стола и обнял Дружинина.

- Хороший ты человек, Максим. - Он впервые назвал его просто по имени. - Жаль, жаль, что мы расстаемся… Впрочем, жизнь большая… Будем живы, встретимся… Я почему-то убежден, что долго ты там не усидишь, не такая у тебя натура…

Дружинин смущенно и растроганно взглянул на Коробова. Не привык он к тому, чтобы ему говорили теплые слова. Сам говорил, когда вручал ордена. Но ведь это относилось к другим. Он никак не предполагал, что простые слова могут так глубоко задеть и его сердце. Считал себя человеком бывалым, ко всему привычным… А выходит, не ко всему!

Когда Дружинин вышел, Коробов присел за стол и задумчиво подпер рукой щеку. Если бы его спросили, кого он хотел на место Дружинина, он тут же, не задумываясь, предложил бы Кудрявцева. Хороший человек, умница…

- Товарищ командарм, вам личная телеграмма!..

В дверях стоял секретарь Военного совета майор Куликов и держал в руках обычный сиреневый бланк. Но на выбритом загорелом лице секретаря какая-то широкая улыбка. Видно, пришел с хорошей вестью.

Коробов сразу успокоился. Он было подумал, не стряслось ли что-нибудь с Варварой. Она далеко, на Урале, пишет, что живется трудно.

- Откуда?

- Из Уфы… Вас можно поздравить с внуком, товарищ командующий.

- Меня, с внуком? - удивился Коробов. - А ну-ка, дай телеграмму сюда…

Он взял листок, прочитал и громко расхохотался.

- Так я уже дедушка… Вот те на!.. А я считал себя еще совсем молодым. - Он с веселой досадой потряс телеграммой в воздухе. - И надо же было моему сыну жениться!.. Ах, негодяй!.. Что он со мной сделал!

- А где ваш сын, товарищ командующий? - вежливо осведомился Куликов.

- Да там же, в Уфе, на военном заводе работает! Инженер!.. А Дружинин спрашивает, почему у меня волосы седые, - вернулся он к прежней теме. - Теперь понятно, почему они седые. - Он ткнул себя в грудь: - Я же ведь дед!.. Подожди, товарищ Куликов, я сейчас напишу ответ… Пошли им, пожалуйста, всю мою зарплату… Ах, черт подери, - он замотал головой, - ведь почти все деньги получает по аттестату моя жена… А мне только и остается на папиросы… Что же делать?.. Придется и ей написать…

Он быстро написал телеграмму в Уфу, поздравил сына и невестку, которую никогда не видел. Сын прислал фото, но такое плохое, что лучше бы не посылал. Невестке на ней, по крайней мере, лет сорок, хотя в письмах сын уверяет, что всего двадцать один.

Он протянул телеграмму Куликову и полусерьезно сказал: