Встречи на берегах Ёдогавы

Еще будучи студентом, Усами Наоки записал в своем дневнике: «Двадцать первого февраля я видел кровь на лице товарища, кровь от удара дубинкой». Впоследствии эти слова стали эпиграфом к стихотворению «Зимой распустились цветы». Стихотворение гневно осуждает насилие, дышит верой в приход весны и свободы. Написано оно в 1952 г. В тот год особенно обострилась классовая борьба в Японии. В Корее продолжалась американская интервенция. Дымились трубы японских заводов, «делавших» дивиденды на спецзаказах, когда патриоты Японии, движимые чувством протеста, вышли на первомайскую демонстрацию. Бескрайнее людское море бушевало на Народной площади перед императорским дворцом — полмиллиона трудящихся! Развевались на ветру алые полотнища. Люди требовали прекращения американской интервенции в Корее, улучшения условий жизни, демократических свобод. Требовали, чтобы здесь, на бывшей Императорской площади, разрешены были манифестации и собрания.

Коммунистическая партия Японии находилась в подполье. Ее руководители скрывались от полицейских ищеек. Но идеалы ее вдохновляли демонстрантов в тот героический и роковой, залитый солнцем и кровью Первомай. «Мы стояли друг против друга, — вспоминает участник и очевидец событий Усами Наоки, — они и мы… Их было меньше… Но когда они ринулись на нас, стреляя в упор, показалось, что их несметные полчища… Весь день потом на станциях метро, на вокзалах, на улицах ловили людей с окровавленными бинтами. Раненых отправляли в тюрьмы».

В те дни поэт написал много стихов. Одно из них посвящено девушке, пришедшей на свидание к другу…

Девушка парня ждала
под деревом гингко.
Девушка не знала,
что ее друг арестован.

Студенты — братья рабочих.
Первое Мая — наш праздник.
Так думали мы.
«Народная площадь» — площадь народа,
они не посмеют ее отпять.

Так думали мы.
Под звуки песен, рука в руке,
со знаменем шли вперед —
ради рабочих, ради мира.
Помню
отчетливо, ясно…
Вдруг —
слезоточивых гранат
град,
касок сверканье,
блеск пистолетных дул…

Говорят, что товарищ
кричал полицейским:
— Не стреляйте в народ!
— Не стреляйте в народ!
Девушка парня ждала.
Девушка ничего не знала.
Я хотел ей сказать.
Я к ней подошел,
но стоял —
с низко опущенной толовой,
словно яркая зелень гингко
слепила меня…

Поэт верит в конечное торжество коммунистических идеалов. Верит в приход весны, неизбежной, долгожданной, солнечной, и веру его разделяют многие, очень многие юноши и девушки Японии. Свидетельство тому — строки современника и ровесника Усами поэта Имамура:

Скоро весна наступит,
И рухнут оковы мрака.
Ведь будущее планеты —
Мы, молодежь, мы!

И в дождь, и в метель, под градом ударов полицейских дубинок, сквозь тюрьмы и смерть шагает к цели юность Японии. Ничто не в силах остановить ее, поколебать ее единство…

Усами — прогрессивный поэт. Ему сродни революционность Маяковского.

Мои строки стремятся к цели,
Словно пули красноармейцев! —

говорит о себе Усами Наоки.

Влияние творчества Маяковского и некоторых других советских поэтов прослеживается во многих его стихах.

Как же оценивает поэт Усами поэта Маяковского? «Если „Илиада“ — конец героической эпохи Греции, то „Ленин“ (поэма „Владимир Ильич Ленин“ — А. М.) — начало эпохи мировых Советов», — написал он на преподнесенном мне экземпляре книги.

…Много профессий переменил за свою жизнь Усами Наоки, которому уже за сорок. Сейчас Усами — сотрудник музыкальной фирмы «Нихон Бикута», выпускающей грампластинки. Работы не убавилось. Пожалуй, наоборот. Когда мы встретились на ЭКСПО-70, поэт был весь во власти новых забот: он работал над переводом советских песен. «Творчество лишает меня личной жизни», — отшучивался Усами, который большую часть своего короткого пребывания в Осака потратил на консультации у знатоков песни — советских музыкантов.