Встречи с пришельцами

Потом Кэтрин решительно говорит: "Я знаю, что я туда вошла, но не могу зайти сейчас". Она подразумевает, что не может воспроизвести события во время сеанса. Становится ясно: Кэтрин настолько страшно, что она больше не может превозмочь этот ужас и продолжать историю. Я успокаиваю пациентку, предлагаю ей сделать дыхательную гимнастику и провожу упражнения на релаксацию. Потом я предлагаю ей выбор: если она хочет, можно продолжить регрессию, если нет, я выведу ее из гипноза. Кэтрин отвечает: "Я чувствую, что не могу продолжать. На мне лежит тяжкий груз. Я не могу заставить себя думать о том, что произошло потом внутри". Я предлагаю Кэтрин игру. Поскольку она упомянула перегородку, которую видела в помещении корабля, я советую послать на эту перегородку (она не достает до потолка) нашу куклу-"агента", который побежит по ней и будет по нашей команде иногда "включаться", рассказывая о том, что видит сверху. Кэтрин согласилась, и "агент" сообщил: "Маленький овальны^ люк, стены - выпуклые, словно я нахожусь внутри большого яйца. Все металлическое". От "агента" мы также узнали, что на корабле несколько комнат, но он не заметил входов в другие помещения.

Теперь Кэтрин захотелось самой войти на корабль. Она продолжает описывать помещение: первую комнату она называет "просто прихожая". В комнате светло, хотя лампы или другого источника света не заметно. Она видит овальное отверстие, ведущее в другую комнату, и сообщает: "Собираюсь туда войти", и просит: "Пошлите туда "агента". Я не собираюсь туда заходить одна. Я лучше осмртрю комнату отсюда". Я соглашаюсь, но рекомендую не давать

182

"агенту" осооой своооды, следует направлять его действия. Кэтрин возражает: "Он - невидимый, и они не знают о его присутствии". Кроме того, "агент" - это "ребенок", мальчик.

В комнате "агент" обнаруживает множество панелей и всяких научных "предметов", но они сильно отличаются от тех, что есть на Земле. В центре комнаты расположена платформа. Она не очень большая. Может быть, она размером с гостиную на первом этаже, стены тоже выпуклые. На потолке висит какая-то штука. Напоминает настольные лампы, которые прикрепляются зажимом к столу и могут двигаться в разные стороны на шарнирах. В помещении прохладно. В комнате есть какое-то существо. Оно ждет. Это что-то вроде врача или медицинского исследователя. По всем стенам - разные панели, приборы, кнопки, экраны... Стол посередине стола как будто монолитный, не имеет ножек, он прикреплен к полу.

Теперь Кэтрин будто успокаивается, во времени происходит сдвиг. На ней только футболка и сапоги. "Шубы, по-моему, нет". Кэтрин чувствует, как ее "вносит" в комнату. "Я знаю, что должна оказаться на столе", поясняет она. Это не кажется ей удивительным, возможно, потому, что подобные эксперименты проделывались с ней и прежде. "Они заставляют меня лечь, а я не хочу ложиться. Я знаю, что на меня что-то надвигается. Врач подходит ко мне и смотрит как на медицинский курьез. Я для него образец, он не видит во мне друга, достойное его знакомства существо. Я предчувствую, что сейчас случится что-то плохое".

На этом месте Кэтрин захотела прервать свое повествование, и я согласился. Прежде чем закончить гипнотическую регрессию, мы все же поговорили с ней о том, что она вспомнила в этот раз. Кэтрин показалось, что на корабле она видела свою мать. Она описала тонкие шейки пяти пришельцев. "Удивительно, что на такой шее может держаться голова, - сказала она. - А тела у них очень хрупкие". Существа были обнаженные, а кожа у них была "такая беловатая, как будто очень бледная". Еще Кэтрин

183

нила, что, войдя в комнату вместе с ней, существа разошлись по разным местам, словно каждому полагалось заниматься своим делом.

После сеанса Кэтрин стала рассуждать о реальности похищения. "Я думала, что это был сон, пока не начала плакать. Эти события пока что не ощущаются как настоящие воспоминания, например, так, как я ощущаю, что вчера была на работе". Кэтрин призналась, что она очень напугана. Она была готова признать, что случившееся на корабле не было плодом ее воображения. Эти переживания, по ее словам, объясняли многое, что с ней происходило. По определению девушки, события были "реальнее, чем сон, но не так реальны, как наша беседа". Моя пациентка сомневалась, что воспоминания, которые теперь прояснились, могут принести какую-то психологическую или эмоциональную пользу. Эта мысль очень характерна для большинства похищенных. Я, взяв на себя роль адвоката дьявола, возразил, что эти переживания могут привнести в ее жизнь дополнительный драматизм, сделать ее более интересной, привлекательной. Она возразила: "Даже если эти события такие замечательные, кому я могу о них рассказать? Ведь любой, кто о них услышит, скажет, что я рехнулась". Кэтрин призналась: "Чтобы успокоиться, я заставляю себя считать эти события вымыслом".