Встретимся на Арбате

Вера Дмитриевна: Прекрасно. Немного покапризничали перед сном, зато сейчас проснулись в хорошем настроении и собираемся на прогулку.

Юля: Я коляску оставила на первом этаже за лестницей. Надеюсь, ее не успели угнать.

Вера Дмитриевна: Скоро проверим.

А Игорь перезвонил.

– Не успела выйти на работу и уже кофейный перерыв?

– Завидуешь?

– Конечно! Как проходит экскурсия у мега-профи?

– Классно. Мои сейчас в музее Прокофьева, приобщаются к великой музыке. Я же изучаю фонари Шехтеля.

– Фонари Шехтеля! Без меня! Физически ощущаю, как зависть начинает расти.

Юля довольно хмыкнула.

– А у тебя что?

– Денис прислал вчерашние фотографии.

– О-о-о… Поделишься?

В пиццерии они вчера посидели недолго, потому что маленький ребенок и режим, но все равно вечер получился отличный. Они много шутили и смеялись, и Женя оказалась классной девчонкой. Своей.

– Конечно, поделюсь. Я сейчас иду на встречу, там побуду буквально пятнадцать-двадцать минут и в офис уже не вернусь. Думаю, успею присоединиться к твоему пешему туру, правда, в самом конце. Возьмешь еще одного слушателя, или все места заняты?

И откуда-то из прошлого, когда они только-только начали встречаться, вернулись острословие и ершистость:

– Не знаю, не знаю. Прийти на второе отделение, пропустив первое, это все же говорит о недостатке воспитания.

– Значит, моим воспитанием надо срочно заняться!

Юля рассмеялась.

Она сидела в уличном кафе, кофе казался необычайно вкусным, на столик ветром принесло второй лист – очередную осеннюю телеграмму. Жизнь была прекрасна!

9

Алик Робертович Танос уезжал. Он сделал все свои дела в Москве, заключил пару выгодных сделок, встретился с нужными людьми и один раз случайно пересекся в ресторане с Василиной. Похоже, девочка свою отставку не приняла и все еще надеялась. А зря. Алик Робертович прошел мимо, даже не взглянув на нее.

Чемодан был собран, через двадцать минут такси увезет его в аэропорт и – здравствуй, Лондон!

В дверь номера постучали. Алик Робертович открыл. На пороге стоял Свиридов. Сюрприз.

– Александр Константинович? Рад. Проходите. А я вот уезжаю.

– Я знаю.

Он не поздоровался, но внутрь вошел. Когда дверь захлопнулась, Свиридов развернулся и двинул Алека Робертовича в солнечное сплетение. В глазах потемнело, и тело согнулось от боли, но Алик Робертович успел подумать, что следов от удара не останется.

Свиридов стоял и ждал, пока он разогнется.

– Вы с ума сошли?

С того дня, когда состоялось их знакомство и Лара приходила в гости, а потом был звонок с обещанием помощи, они больше не общались. Деловые люди – народ занятой. То Свиридова на месте не было, то Алик Робертович находился в разъездах.

И вот теперь встретились.

– Я подам на вас в суд, – Алик Робертович все же разогнулся и, добравшись до кресла, рухнул в него. – За рукоприкладство.

– У вас нет доказательств. Но если еще раз вы приблизитесь к моей жене…

– Никогда бы не подумал, что ваша супруга способна нажаловаться.

– Она и не жаловалась. Я об этом узнал сам.

– Ясно, – Алик Робертович начал приходить в себя и с интересом посмотрел на гостя.

Надо же, не испугался. Двинул как надо.

– Та сделка, о которой мы с вами говорили несколько дней назад, она уже неактуальна.

– Что так? Напрасно, – и все же тело от удара болело.

Сейчас бы вызвать Касима, и он уж вломит этому наглецу так вломит. Алик Робертович и припомнить не мог, когда ему в последний раз решались вот так указывать на место.

– Считаю, сотрудничества у нас не получится, – Свиридов прошелся по просторной комнате и остановился у окна.

– Вы решили отказаться от тендера?

Он не ответил – смотрел в окно.

– Вы же понимаете, что честно построить бизнес практически невозможно. Все решают связи и деньги.

– Моя жена, – Свиридов повернулся и посмотрел в упор. – Она к какой категории относится? Связей или денег?

– К категории женщин, – Алик Робертович уже полностью овладел собой и позволил легкую улыбку. – Признаюсь, неравнодушен к прекрасному полу.

Свиридов продолжал смотреть в упор, и взгляд его был тяжелый. Как ни странно, Таносу это понравилось. Как и заявление о готовности отказаться от сделки.

– Хорошо, – сказал Алик Робертович другим, серьезным голосом. – Объясняться не буду и не считаю это возможным. Мне понравилась женщина, я сделал ей предложение, она была вольна сама принять решение. Знаете, что мне ответила ваша жена?

– Нет.

– Я так и думал. Восхитительная женщина.

Алику Робертовичу показалось, что вот сейчас ему точно двинут по лицу, а ходить с подбитым глазом в планы не входило, поэтому он демонстративно поднял руку и посмотрел на запястье, где красовались элитные часы Patek Philippe.