Встретимся на Черной речке

Я сделала вид, что устала сидеть, и встала пройтись, разработать ноги. Спустилась на уровень ниже, поболтала с сокурсником Сергеем. И, наконец, взглядом нашла Кирилла. Его и толпу студенток вокруг него.

Сердце кольнула ревность… Я присела рядом с Сережей, и искоса посматривала в сторону Ривмана. Вот Алла из 404, она навязчиво льнула к преподавателю, заглядывая прямо в глаза. Вот Маша, ее одногруппница, которая надела футболку с очень глубоким декольте и специально наклоняется к мужчине поближе, тряся грудью. Вот Света, я с ней сижу рядом на истории искусств. Света выслушала то, что ей сказал Кирилл Робертович, и слишком громко рассмеялась. Притворно громко. Кирилл повернулся в мою сторону, и по его выражению лица я поняла мысль, которую он хотел мне донести.

Когда Алла снова слишком близко подошла к нему, он встал напротив нее, и с каменным лицом сказал ей что-то, что, судя по лицу девушке, ей сильно не понравилось. Когда — то я слышала такую фразу: «Есть такая эмоция — улыбка разочарования». И вот сейчас я эту эмоцию увидела в живую. С лица Аллы медленно сползла та самая улыбка, когда Кирилл Робертович отошел от нее. Девушка повернулась в нашу сторону и мне на секунду стало страшно, она сделала такое выражение лица… Какая — то злоба, агрессия, антипатия… Мне даже показалось, что она сейчас развернется и кинется на преподавателя с кулаками. Я начала понимать, что он хотел донести до меня этой сценой, и картинка начала складываться, однако, мне нужно было знать наверняка. Услышать это от него.

Я опустила голову, рассматривая желтую бабочку, севшую на носок туфельки. Маленькая ручка на секунду показалась, оставив на моем колене свернутый лист бумаги.

«С некоторых пор я опасаюсь близко общаться со студентками, >> (‹<ками>> было подчеркнуто) «но ты стала исключением».

Я подняла голову, посмотрела на Кирилла и кивнула. Девочка, видимо, не поняла инструкцию, и осталась стоять рядом. Я потрепала ее по плечу, и спросила:

— И что он тебе за это обещал? Конфеты?

— Дядя Кирилл? Он хороший, он с нами постоянно рисует. И кружил меня, как карусель. — Девочка замялась, но все же решилась спросить. — А что, есть конфетки?

У меня, конечно же, не было-не люблю сладкое. А вот у сокурсника Сережи, жуткого сладкоежки, всегда с собой запас конфет. Я без спроса пошарилась в сумке, и достала из бокового кармана пригоршню леденцов.

— Спасибо, — девочка распихала сладости по карманам платья, и на прощанье крикнула. — Ты хорошая тетя!

Я усмехнулась, и пошла к Сереже, просить прощение за терзание его запасов.

Выполнить свои условные договоренности об окончании моего портрета ню мы не смогли. Вечером, после совещания руководства пленэра в школе, было решено ехать на большую землю за запасами провианта. Кирилла я не видела, так как он уехал с ректором, но зато на своей кровати я обнаружила пакет с тремя банками белил — сегодня во время выхода у меня кончились все запасы. Я сжала баночки, улыбаясь самой себе. Дело даже не в самом портрете, а в том, что он хочет меня рисовать, при этом так сильно! Эта мысль меня волновала, и дарила надежду на то, что у нас есть шанс на отношения, а не на мимолетную интрижку на острове.

ГЛАВА 15

Утром я проснулась непривычно рано. Я вообще стала вставать значительно раньше, чем привыкла. Мне хотелось больше успеть за день.

Катя сонно потянулась, и с удивлением посмотрела на меня.

— Рина, у тебя бессонница? Что-то не помню, чтобы ты так рано вставала.

— Странно, но выспалась, — солнечный зайчик лениво грел мою вытянутую из-под одеяла ногу. — Как дела у Егора?

— Нормально. Только вчера ему пришлось роды у коровы принимать.

Он правда не сильно участвовал, там дед Максим был акушером, — Катя улыбнулась. — Сегодня полноценно встретимся.

— Тебе вчера записки с заданиями приходили?

— Да, две. В одной что-то про проректора, я ее отдала дальше. А во второй интересное задание. Видела вчера птиц? Вот и я тоже нет. Вроде как поют, но не показываются. Задание было — нарисовать этих птиц,

представив их вид по голосам. У меня все ровно какие-то воробьи получились, — девушка помолчала секунду, а потом серьезно сказала. — Я вчера видела, как девчонки из 404 к Кириллу Робертовичу льнут. Ты с этим собираешься что-нибудь делать?

— А что я могу сделать? — я повернулась к Кате.

— Вот и правильно. Ничего не надо делать. Ты же их знаешь… Это дело Кирилла Робертовича. Думаю, он и сам не хочет, чтобы ты в эту свору лезла. Я их лучше тебя знаю. Ходила на электив с Аллой. Так она та еще штучка! Напрямую никогда ничего не скажет, исподтишка действует.

Вот ты расслабишься, а она как выскочит из-за угла!

Последнее было произнесено таким тоном, как родители понарошку пугают детей, читая страшную сказку. Я рассмеялась, и укоризненно посмотрев на Катю, вышла из комнаты.

Баба Марья полола грядки.

— А можно я в церковь схожу? — спросила я у нее, срывая с куста ягоду красной смородины.

— Иди. Свечку поставь, — закивала бабка.