Встретимся в Эмпиреях

Демон по-прежнему не склонен тратиться на долгие разговоры и делает надавливающее движение рукой, в которой зажата «бабочка».

— У-а! — вскрикивает Шрам, получив легкий порез на шее, но вырваться не пытается: страшно. Я на расстоянии различаю на слух стук его зубов и прерывистое дыхание. — Сделай, ладно тебе, — еле слышно просит он Обезьяну.

Обезьяна не двигается. К сожалению, не вижу его лица. И что на нем написано — для меня неведомо.

— Слушай, мы были не правы. Давай разойдемся!

В ответ раздается новое «у-а».

— Быстрее! — по-прежнему требует Демон.

Обезьяна секунду мешкает, но затем, подчеркивая всем своим видом, что это вынужденно, все же ложится на асфальт лицом вниз.

— А теперь давай, Гоголь - попинай-ка его, как он тебя!

Не без усилий поднимаюсь на ноги, все еще закрывая рукой подбитый глаз.

— Давай-давай! — подстегивает меня Демон. — Разомнись.

Я некоторое время созерцаю безропотно распластавшегося на асфальте Обезьяну, потом перевожу взгляд на взмыленного от напряжения Шрама, потом — на вошедшего в ненормальный кураж друга.

— К черту, Демон. Пусть валят. Мне это не нужно.

— Ты бредишь?! Бей, я сказал!!

Ну и ну! Я награждаю Демона колючим взглядом единственного на данный момент функционирующего глаза, но от этого, наверно, колючим вдвойне. Демон поежился, поняв, что уже перегибает палку, начав командовать и мной тоже. Со злобой откидывает Шрама в сторону. Не проронив больше ни слова (даже между собой) и ни разу не оглянувшись, мы уходим восвояси. Мне и в голову тогда не пришло дождаться Ее…

Только дня два спустя я поведал Демону всю предысторию случившегося с нами в тот вечер. Его реакция оказалась для меня непредвиденной. Вместо того, чтобы поинтересоваться моими переживаниями по поводу той ошеломляющей встречи и как-то поддержать, он не желал разговаривать со мной целую неделю. Но это было поверхностное. Как оказалось, Демон в любой ситуации оставался моим другом. Разве могло быть иначе?

* * *

Весь субботний день я провалялся дома, пытаясь забыться в плену сна. Но хоть убей — не спалось. Поэтому, когда ко мне заскочил Демон, я несказанно обрадовался его обществу, несмотря на то, что виду не подал. Он, я знаю, сразу уловил мое скверное настроение. Мы вместе развалились на диване и наблюдали за рыбками в аквариуме. Доморощенные хищники затеяли охоту, поднялись волны, вода чуть не плескала на пол. Зрелище по красоте и драматизму было отменным. Но мир рыб оставался все же только их миром. А наш — пытайся-не-пытайся отвлечься — заставляет волноваться только о том, что происходит с нами. Я не раз замечал, как Демон будто бы вот-вот собирался начать разговор и как в последний момент сдерживался, колебался.

— Ну и что, ты не пробовал ей позвонить? — разродился наконец вопросом Демон, слегка подтолкнув меня в бок.

Гора с плеч. Отчего же, поговорим — лучше, чем в себе копить. Встаю. Прохаживаюсь по комнате, раздувая щеки от напряженного поиска ответа.

— Ты знаешь, я так долго искренне считал, что ее больше нет в городе, что даже сейчас не могу воспринимать ее номер телефона как реально сохранившийся. В общем, пытаюсь морочить себе мозги. Да и о чем нам с ней говорить, если я позвоню?

Демон с минуту помолчал.

— Помнишь того щуплого, что слинял, как только началась драка?

— Помню, — отвечаю. Мне было интересно узнать, зачем он спрашивает.

— Я все извилины себе вывихнул, пока вспоминал, откуда его знаю…

— Мы, наверное, всех вместе их видели в «Карамбе» раньше. Я еще в день потасовки так подумал.

— Э нет, не то. Он оказался братом девчонки, с которой я когда-то мутил.

Я вопросительно глядел на Демона и с нетерпением ждал, куда же выведет ниточка, за которую он потянул.

— Так вот. Когда я припомнил это, совершенно необременительным стало найти его и устроить допрос с пристрастием. В общем, слушай, чего узнал. Она вдруг поднялась в деньгах как раз приблизительно в то время, когда ты опустился, — Демон улыбнулся, но вовсе не исподтишка, как могло показаться, а вполне незлобиво. — Конечно, начала шиковать. Водила подруг по ночным клубам. Ни в чем ни себе, ни им не отказывала. Короче, поимела пару месяцев праздности. Что касается бритоголовых, то это так, прихвостни, для компании и для понта. Ничего серьезного. Уехать она, как я понял, действительно должна была, но что-то там в последний момент резко переигралось, и необходимость исчезла. Вот, типа того.

Демон замолчал. Я переваривал услышанное. Затем Демон поднялся с места, собираясь уходить.

— Не знаю, хотел ли ты все это услышать, легче тебе стало или наоборот, поганей на душе. Теперь, по крайней мере, ты больше не будешь мучиться от неопределенности. Дальше — дело твоего выбора, что дальше. Извини за каламбур. В любом случае: удачи тебе, и я… на твоей стороне, Гоголь, тонкий ценитель странностей любви.

Демон попросил проводить его. Мы дошли до двери и остановились.

— Спасибо, Демон.

— Не надо «спасибо». Увидимся. Иди-ка… покорми лучше своих сумасшедших цихлид.

* * *