Встретимся во снах

Чем ближе подходило время родов, тем глубже погружалась Белла в депрессию³¹. В её голову постоянно залетали мысли о том, что не будь она беременна, они с Тео могли бы быть вместе. Она гнала их от себя, но они настырно лезли вновь и вновь. Белла чувствовала свою вину за то, что не ощущает радость за будущее материнство.

Она смотрелась в зеркало и испытывала отвращение к своей расплывшейся фигуре, к своим потухшим глазам и нечесаным волосам. Но на что-то сделать с этим, чтобы исправить положение, у неё не было сил. Она иногда застывала над чем-то обычным, рутинным, что делала каждый день, например, чистила зубы или одевалась, и не могла вспомнить — зачем она это делает? Хорошо, если это была чистка зубов, ну, почистит лишний раз, ничего страшного. А вот куда она собралась идти и поэтому начала одеваться, вспомнить было трудно, а осознавать свою беспомощность — мучительно.

Самым счастливым в этот период её жизни стал сон. Только во сне она чувствовала себя счастливой. Сны не отличались разнообразием, но ей это было и не нужно. Засыпая, она думала о Тео, придумывая себе сказочные истории со счастливым концом, и её подсознание подкидывало ей продолжение этих сказок во сне.

³¹ — причины предродовой депрессии: нерешенные конфликты, различные страхи, внутреннее неприятие материнства, финансовые и бытовые сложности, наследственность.

40

Сначала Максим не переживал из-за состояния жены. Ну, и что, что целыми днями валяется в постели? Лучше так, чем видеть её слезы на ровном месте. Даже из-за того, что любовью они уже несколько месяцев не занимаются, не страдал. Куда с таким животом ещё сексом заниматься? Родит, и всё придёт в норму.

Если бы он мог заглянуть в мысли Беллы, в её сны, не был бы таким беспечным. Испугался бы сильнее, чем тогда, когда Белла вернулась от Тео и с порога начала просить прощения. Вот когда у него сердце чуть не остановилось. Он решил, что она изменила ему с Тео, что хочет бросить его, Макса, вернуться к бывшему любовнику. Возмущённый взгляд Беллы на это его предположение, стал самым целительным бальзамом на его душу. Они тогда договорились не возвращаться больше к этой теме, забыть обо всём, доверять друг другу. Вот Макс и доверял.

Всполошился уже после родов Беллы. Она не приложила дочку к груди. Даже на руки брать не хотела. Как лежала на кровати до родов, отвернувшись к стене, так и продолжила лежать.

Сначала Макс решил, что это из-за того, что рожала не сама, делали кесарево сечение. Сроки родов все прошли, а родовой активности не наступило, и врачи, опасаясь за жизнь ребёнка, предложили пойти на операцию. Вот и не проснулась материнская любовь.

Намучившись метаться между постоянно плачущей крохой и ни на что не реагирующей, валяющейся как пластиковая кукла, женой, Макс вызвал на дом врача. Мотался по поликлиникам с Беллой, сдающей бесчисленные анализы, пока не дошёл до кабинета психиатра. Тот поставил диагноз — послеродовая депрессия.

Ещё какое-то время ушло на то, чтобы Макс смирился и поверил в несуществующую, по его мнению, болезнь. Но всё равно не мог допустить мысли, что Белла может навредить себе или дочке (склонность жены к самоубийству и убийству ребёнка даже в мыслях не выговаривалась), пока однажды не заметил, с какой ненавистью смотрит Белла на дочь, нависая над её кроваткой. Вот тут Макс испугался, за кого больше — жену или дочку, рассуждать было некогда. И он подписал бумаги о помещении Беллы в стационар, что врач ему советовал сделать уже давно.

41

Не то, чтобы появление Теодора Голованова-Галаниса стало неожиданностью для Максима. Не то, чтобы он этого ждал. Просто знал, что так будет. А знал, потому что сам же опять ввёл запрет на посещение Беллы в клинике кем-либо, кроме себя. Понимал, что Теодор будет искать пути обхода запрета и неизбежно будет вынужден обратиться к нему напрямую…

Макс не сразу заметил, что кто-то посторонний навещает Беллу в больнице. Поначалу ему было не до этого. С одной стороны, дочка, Маша, Машенька, Машуля. Теплый, родной, беззащитный комочек. С такими тонкими ручками и ножками, что и дотронуться страшно. Страшно, что сделаешь больно, не удержишь. Страшно отдавать в чужие руки. А что делать? Надо работать, зарабатывать деньги. Много-много денег. Потому что все эти молочные смеси, пелёнки-распашонки, памперсы стоят героиновых денег. И их столько надо! Надо и всех этих детских прибамбасов, и средств на них.

Но ещё больше денег и душевных сил требуется на Беллу. Молодую, красивую, внешне здоровую и такую… Такую ушедшую, улетевшую в какие-то нереальные дали, в космос, в бездну… Бросившую его с дочкой, оставившую их… Ну, как в это поверить? Как с этим смириться? И, главное, понять — почему? Как сказал врач — если ответить на этот вопрос, то тогда можно будет надеяться на выздоровление, искать методы лечения. Мозг человека — самая неисследованная область человеческого тела. Не потому что его не изучают, а потому что не поддаётся изучению, пониманию. Потому что, как и душа, выходит за рамки материального, граничит с божественным…