Вступительный экзамен

— Потому что маги стараются не афишировать некоторые вещи, — заметил Барра с некоторым злорадством отмечая замешательство на веснушчатой физиономии. Тем не менее, пояснил, — мы не обо всём рассказываем простым людям. Всегда должен оставаться козырь в рукаве.

— Угу, — согласилась рыжая, — вот и я тогда Пурриму точно так сказала, а он обозвал меня жульничихой и хотел в глаз дать. Мурло толстожопое!

Всё. Барра Каренис мысленно очертил круг в воздухе и посылая крошечные импульсы из кончиков пальцев, повёл руками, стараясь чтобы ладони всё время находились на одинаковом расстоянии от земли. Отсутствие практики давало знать о себе периодическим жжением то в в левой, то в правой. Осторожнее, ещё не хватало, чтобы его шибануло молнией, как…

Бабку-ведунью, погибшую три года назад.

Три года?!

Старик слегка ойкнул, когда полупрозрачная синяя молния пробила правую ладонь, но Лесса не обратила внимание на его оплошность, потому что хлопнув в ладоши, радостно уставилась на туманную спираль, бешено вращающуюся над землёй прямо перед ними. Жухлая трава, подхваченная магическим вихрем, исчезла, провалившись в никуда, а длинные седые волосы Барра трепетали, закрывая глаза.

— Всё, пошли, — старик потряс поражённой конечностью и взял Лессу за предплечье, — не бойся.

— Тю, надо оно мне, — к его удивлению, девчонка не стала сопротивляться, а с возбуждением на мордашке, первая прыгнула в туманное нечто, — дед, ты где-е-е…

Как обычно, во время перехода затылок больно кололо ледяными иглами и сильно ломило поясницу, но сейчас старого мага так интересовала гибель деревенской ведуньи, что он напрочь игнорировал неприятные ощущения, как и туманные щупальца, опутавшие тело с головы до ног. Они, на мгновение, плотно сжали чародея, а потом с громким: «Чпок!» выбросили через упругую мембрану мрака в дождливый сумрак побережья.

Лесса уже была здесь и в диком восторге швыряла камни в набегающие тёмно-зелёные валы, наслаждаясь каждым: «плюх». Одежда на девчушке, то ли от мелкого дождя, то ли от океанских брызг успела насквозь промокнуть, как никогда напоминая тряпьё, снятое с полевого чучела.

Переход тихо хлопнул и закрылся, а Баррра со вздохом набросил на седые волосы капюшон плаща и подошёл к спутнице, чтобы с определённой долей сожаления, оторвать от интереснейшего занятия. К этому времени действия девочки успели привлечь внимание множества чаек и парочки бакланов, до сего дня неизбалованных подобным развлечением. Кроме того, старик успел заметить золотистый хвост, плеснувший в отдалении. Русалки? В это время года?

— Пошли, — он легко подтолкнул Лессу, — Академия не так далеко от побережья, ещё успеешь наиграться.

— Дед, — Лесса бросила последний камень и с видимым сожалением отряхнула лапки от песка, — а чо болтают про какие-то ензамены, типа без них не примут? Я книжки бабкины глядела, но давно да и память у меня — дырявая, всё: тю-тю!

— Для тебя это будет очень простой экзамен, — он угрюмо усмехнулся и похлопал спутницу по плечу, — идём. Нам ещё предстоит пройти около тридцати лиг и не думаю, что у меня выйдет это сделать за день.

Они поднялись по склону, где понуро мокли крохотные деревца с висячими ветками и вышли на дорожку, уложенную потрескавшимися каменными плитами. Ступая по мокрому камню, отполированному тысячами ног, Барра думал, как ему сформулировать вопрос, чтобы не расстроить девочку.

— Лесса, — кашлянув, сказал он, — а твоя бабушка, Мосса…Как с ней вообще это произошло?

— А мне почём знать? — казалось Лессу не очень огорчило упоминание погибшей родственницы, — пошла в лес за своими травками, а народ глянь: молнией в заросли как шандарахнет! А бабки нет и нет. Пошли искать, а там только выпалина в снегу. Да ну, не хочу вспоминать. Ты лучше про свою Ахадемию расскажи? Она большая? Говорят там дракон настоящий на цепи сидит, правда?

Снег…Ф-фу, от сердца отлегло. Значит, простое совпадение.

— Зима значит, — он брезгливо отбросил с тропинки в густую траву осуждающе квакнувшую жабу, — это хорошо.

— Какая зима? — Лесса, бежавшая чуть впереди, остановилась и недоумённо уставилась на него зелёными пуговками глаз, — и чегой тут хорошего? Середина весны была, аккурат на третий день опосля Солнцеверчения. А, ты про снег…Так место там такое, глухое, снег иногда и до лета лежит…Дед, ты чего? Тебе плохо?

Барра остановился и постоял на месте, массируя пальцами впалую грудь. Сердце колотилось так, словно собиралось проломить рёбра и удрать в приближающуюся полосу чахлого леска. Это не могло быть простым совпадением, но почему какая-то, никому не ведомая Мосса, одновременно с…

— Всё хорошо, — он глубоко вздохнул и опустил руку, — стар я стал, вот и приходится передышку делать. Что ты там спрашивала?

— Дык, про Ахинению вашу, — Лесса смахнула каплю влаги со вздёрнутого носика, — какая она? Дракон вон, тоже…