Вступление Финляндии во вторую мировую войну 1940-1941 гг.

На финляндское руководство к тому же произвели очень большое впечатление те события, которые стремительно стали развиваться в Прибалтике. В середине июня 1940 г. в Эстонию, Латвию и Литву было введено значительное количество советских войск, и в этих трех странах начали происходить весьма существенные изменения внутриполитического характера, которые давали основание предполагать, что могло произойти и их объединение с СССР. Показательно: тогда же был сбит советской истребительной авиацией над Финским заливом финляндский пассажирский самолет. Случившееся свидетельствовало о сложной обстановке в Прибалтике для морских и воздушных сообщений. Как посчитали тогда в Хельсинки, это означало, что «путь из Финляндии за рубеж окончательно перекрыт».[416]

Касаясь всех тех событий Ю. К. Паасикиви писал в Хельсинки, что «произошедшее в прибалтийских странах… ужасает». Затем с тревогой задал вопрос: «Как это повлияет на нас?»[417] Подобный же вопрос 17 июня задавал в Министерстве иностранных дел Германии и посланник Т. Кивимяки. Он пытался выяснить отношение рейха к происходящему, и что в данном случае «Финляндия должна сделать, если Советский Союз обратится к ней с аналогичными требованиями, как это было в отношении прибалтийских стран».[418] Одновременно Кивимяки также заверил немецких дипломатов, что Финляндия ни в коем случае «не сдастся».[419]

В Хельсинки вместе с тем обратили уже внимание на то, как германский военный атташе в Финляндии X. Рёссинг в весьма мрачных красках описывал перспективы Финляндии. После своего посещения Таллинна он поведал финским собеседникам: «Я своими глазами видел ликвидацию эстонской республики… Теперь я больше всего озабочен тем, что в ближайшем будущем Финляндию постигнет такая же судьба». Такой комментарий внушал опасения финнами и убеждал в том, что «Рёссинг не верит в то, что Германия нам поможет».[420]

Финское руководство в этой ситуации усиливало поиск контактов с Германией, о чем свидетельствовали начавшиеся опять германо-финляндские экономические переговоры. Немецкая делегация на них проводила линию, направленную на «достижение максимального расширения торговых отношений», и, как было признано, «переговоры прошли успешно».[421]

29 июня между Германией и Финляндией был подписан договор, по которому немецкая доля во внешней торговле Финляндии увеличилась до 40 %.[422] Оценивая это соглашение, финский посланник в Берлине подчеркнул свое особое «удовлетворение», отметив, что это «почти удваивает объем торговли между обеими странами».[423] В свою очередь, и Берлин не скрывал важности начала «крепкого сплетения финской и немецкой экономики, которое полностью соответствовало требованиям индустрии» Германии.[424]

Более того, на переговорах немецкая сторона выяснила у финнов перспективы будущей торговли с теми, кто считался «врагами рейха». По словам К. Шнурре, глава финляндской делегации заявил: «Финская внешняя торговля с вашими врагами как через Петсамо, так и через Россию осуществляться не будет».[425] Это являлось весьма важным заявлением, которое затем еще было и письменно подтверждено.[426] Подписанное германо-финское торговое соглашение не могло не оказывать соответствующего влияния на дальнейшую внешнюю политику Финляндии. Показательным являлось то, что Хельсинки уже шли на замораживание торговли с Великобританией.[427]

Германо-финское торговое сотрудничество вскоре стало негативно сказываться и на экономических связях с СССР. Как считали в советском полпредстве, «Финляндия фактически начала торговую войну с нами».[428] Виттинг же такое явление объяснял тем, что «Россия просто не может снабжать Финляндию продукцией, необходимой для его страны».[429] На деле же Хельсинки откровенно демонстрировали нежелание искать на востоке торгового партнера, что фактически было следствием начавшегося широкого экономического сотрудничества с Германией.

Процесс спада в торговле стал наблюдаться у Финляндии и с Америкой. Посланник Соединенных Штатов в Хельсинки по этому поводу встречался с Р. Рюти. Финский премьер-министр объяснил такую ситуацию следующим образом: «Торговля с Германией не требует широкого внешнеэкономического обмена, тогда как покупка американских товаров предполагает именно такое сотрудничество». По словам Рюти, теперь вообще «финские власти предпочитают немецкие товары американским».[430] Посланник США, в свою очередь, заявил, что «такая дискриминация может создать неблагоприятное впечатление в Соединенных Штатах».[431]

Тем не менее подобные доводы американцев не имели никакого реального воздействия на позицию финского руководства, и это уже явно демонстрировало то, что Финляндия была согласна пойти лишь только на тесное сотрудничество с рейхом. Американский исследователь А. Швартц по данному поводу особо отметил, что «финское сотрудничество с Германией началось не в политических или военных вопросах, а в экономической сфере».[432]