Вторая

Его шёпот я уже плохо слышу или просто не соображаю, что именно он говорит. Внезапно он чуть отстраняется, чтобы вклиниться мне между ног, и через доли секунды я чувствую, как он скользит кончиком возбужденной плоти там, где мгновение назад была его рука. Я порываюсь притянуть мужчину к себе, но сейчас только он один полностью контролирует ситуацию.

По большому счёту мне уже всё равно, что говорить. Голова как в тумане. Не умею я сдерживать себя в моменты интимной близости, и, видимо, сейчас мне это выходит боком. Но внутри слабым отголоском промелькнула одна неуместная мысль.

«Ты ведь сама этого хочешь»…

— Скажи мне «да»...

Ночью по поводу мужского бескорыстия я слишком поторопилась.

Плевать, пусть он услышит то, что хочет, а взамен даст мне то, что нужно нам обоим. Долго он тоже продержаться не сможет, но именно сейчас я не способна упорствовать, могу лишь снова проявить свою слабость и согласиться на то, что мне действительно интересно.

«И я приеду…»

— Хорошо. Но только один вечер, — в ту же секунду я чувствую долгожданный спасительный резкий толчок, а за ним ещё и ещё один. Аристарх несдержанно ускоряет темп, крепко, почти до боли сжимая мои ягодицы, вколачиваясь всё сильнее и резче. Мужчина довольно грубо перехватывает мои губы, стараясь вобрать в себя мой язык. В тишине квартиры раздаются влажные шлепки, а от неистовых, даже немного болезненных движений возбуждение достигает своего пика. Чувствую, как в такт необузданным мужским рывкам волны удовольствия неумолимо подкатывают к низу живота, омывая своим теплом, распространяя дрожь и жар по всему телу. Я уверена, Аристарх тоже чувствует непроизвольное динамичное сжатие моих интимных мышц, в то время как неудержимый поток приятной дрожи смывает острое напряжение и дарит расслабление и полную удовлетворённость.

Ещё три глубоких толчка, и мужчина резко выходит из меня, уткнувшись носом в мою шею, судорожно хватая ртом воздух.

Отдышавшись, свободной рукой он нежно обнимает меня, не прижимая к себе, и целует в висок.

— Я сейчас вернусь.

— Можешь не торопиться. Такими темпами завтрак будет готов ещё не скоро.

— Не беда. Значит, сразу отправимся на ужин.

— Шантажист несчастный.

— С какой это стати?

— Я была в состоянии аффекта. Нельзя в подобные моменты относиться серьёзно к моим словам, — и только я одна знаю, что каждая мною произнесённая в минуты близости фраза абсолютно искренна.

— За свои слова нужно отвечать всегда, — он медленно проводит по моему подбородку пальцем, а мне безумно хочется игриво пустить в ход зубки и неспешно провести по коже языком.

— Это нечестно с твоей стороны, — пусть он считает, что действительно вырвал у меня согласие, морально мне так будет легче, а он будет чувствовать себя победителем.

— В любви как на войне. Все средства хороши.

— Такое потрясающее красноречие когда-нибудь выйдет боком и подставит тебя по полной программе.

— Остаётся надеяться, что случится это не так уж и скоро, — Аристарх улыбается, чмокает меня в оголённое плечо и выходит из кухни.

А я почему-то думаю о том, что нам с ним было достаточно удобно и здесь.

Снова принимаюсь за приготовление завтрака, но ЭТА фраза не выходит у меня из головы. Достаю две прозрачные стеклянные кружки и наконец-то запускаю кофе-машину.

Глупо ловлю себя на мысли, что до сих пор ощущаю на себе мужской запах. Его запах. Запах, который даже сейчас заставляет прикрыть глаза от удовольствия и наслаждаться им.

«И я приеду…»

Глава 28

АРИСТАРХ

Со злостью отбросил телефон в сторону, как будто именно он виноват в моих неприятностях.

Она опять с ним. Сомнений нет. И меня это не расстраивает. И даже не раздражает. Меня просто выводит это из себя! Скрежещет по раскалённым нервам так, что хочется поёжиться... Оголённым проводом скользит по моему спокойствию и уверенности...

Ну, а на что я, собственно, рассчитывал? Что она вдруг ни с того ни с сего решит помахать ему ручкой? Позвонит мне? Приедет? Я в её устаканенной жизни вообще являюсь случайно проплывающим мимо незначительным объектом.

И, кажется, я не знаю, что делать. Не знаю, как взять себя в руки, успокоиться и совершенно спокойно обдумать дальнейшую стратегию и план действий. Но самое главное и отвратительное, что я не могу просто ей заявить: «брось ЕГО». Я не знаю, что между ними происходит, и по вполне определённым причинам ясно и чётко осознаю, что Саша находится в подвешенном состоянии. Её что-то гложет изнутри, от чего она пытается избавиться и при этом так же высоко и гордо держит голову, как и всегда привыкла это делать.

До сих пор чувствую гладкость кожи, податливость её тела, сладость губ, горячность, страстность и отзывчивость на мои прикосновения.

Не понимаю, почему меня на ней переклинило. Но её образ не выходит из головы. Грусть и отстранённость во взгляде. Равнодушие и отчуждённость.

Сегодня уже ничего не поделать, и мне остаётся лишь крепко стиснуть зубы от неспособности что-то предпринять, усилием воли разжать кулаки и рассудительно и с надеждой ждать наступления нового дня... Вдруг он принесёт что-то доброе?