Вторая Гаммы

Он не стал выяснять, почему, и остался стоять рядом с ней, наблюдая, как рьяно гости разбирают «угощение». Интересно, а что Маран, подумал он, собственно, краем глаза он все время за тем следил, Маран сидел с непроницаемым видом и пил или делал вид, что пьет, во всяком случае, маленький глиняный кувшин был у него в руках, и он то и дело подносил горлышко ко рту. Надеялся ли он, что пронесет и на сей раз? Правитель уже несколько раз бросал на него ироничный взгляд, но молчал, число же жавшихся в середине комнаты друг к другу женщин все убывало, в сущности, на всех присутствующих их хватить никак не могло, поскольку было вдвое меньше, чем участников пира. Может, и пронесет, подумал Дан, но тут увидел женщину, которая вошла в зал и сразу же скинула покрывало с головы и плеч. В первое мгновение, увидев дерзкий взгляд и вызывающую улыбку, он подумал, что наконец удостоился чести лицезреть высокопоставленную особу женского пола, но стоило ей сделать несколько шагов, как он понял, что ошибся. Чтобы разгадать эту женщину, никаких бакнианских навыков не требовалось. Натуральная нимфоманка, наверняка неутомимая в постели и на этой самой постели зацикленная. Она прошла через зал и остановилась перед Бетлоаном, Дан удивился, неужели у правителя могла быть такая подружка, эротоманом он никак не выглядел, но Бетлоан кивнул ей на Марана, она повернулась к тому, и Дан увидел на ее лице изумление. Не ожидала? Предполагала увидеть какого-нибудь изувеченного в боях беззубого дикаря? Маран сидел с равнодушным видом, она уставилась на него, широко открыв глаза, потом стала медленно разматывать свое покрывало, показались округлые плечи, верхняя часть груди… Маран поставил кувшин и окинул ее оценивающим взглядом, внимательно, даже с любопытством. И улыбнулся.

— Ступай ко мне в комнату, — сказал он спокойно. И снова взял кувшин.