Вторая Гаммы

Он тоже отвернулся к стене и, кажется, в самом деле уснул. И не страшно ему, подумал Дан с завистью. Сам он боялся смежить веки, боялся вернуться в старый сон или увидеть новый, похуже… Хотя что может быть хуже двойного предательства? И странно, в сущности, он вовсе не был уверен, что во время его долгих отлучек… экспедиции ведь длились по многу месяцев… что Ника так уж истово хранила ему верность, кто знает, может, и у нее случались срывы, и он даже готов был, во всяком случае, теоретически, закрыть на это глаза, но… Но только не с Мараном! Вот ведь подонки, как они это поняли и использовали!.. Если, конечно… Но нет… Не могли же все одновременно увидеть столь дикие сны без постороннего вмешательства. Слишком невероятно! Однако, с другой стороны… Все-таки эта история — чистой воды фантастика! Телепатия! Гипноз! Особенно трудно в исключительные способности водолеян было поверить теперь, после недельного пребывания на станции. Там, на Земле можно было тешить себя иллюзией, что какие-то существенные, но не распознанные на месте детали остались за пределами отчетов и видеозаписей, но здесь, сидя перед экраном и наблюдая за медленным, тягучим существованием внизу… Ничто не подтверждало теорий Марана, ничто не выходило за рамки примитивного, первобытного образа жизни, и казалось, что исследовательская группа станциии, вяло и неспешно работавшие три человека, ничего-таки не упустила. Единственный прорыв — дистанционная томография дала наконец возможность заглянуть внутрь водолеянина. Артур был в полном восторге, поскольку биология обитателей Врджлакстлы оказалась совершенно нечеловеческой, не в пример приунывшему специалисту станции он вдохновенно теоретизировал, и его невозможно было оторвать от монитора. Правда, отличия были столь велики, что с внутренними органами удалось разобраться лишь в первом приближении. Проще всего оказалось определить систему пищеварения, поскольку начиналась она от ротового отверстия и сразу потрясала воображение наличием в просторной полости рта сразу двух языков, сверху и снизу, Артур считал, что таким образом компенсировалось отсутствие губ и обеспечивалась артикуляция. Зубы аборигенам заменяли две цельные костные пластинки, а дальше начиналось нечто, даже отдаленно не напоминавшее человеческие пищевод, желудок и кишки, вместо всего этого была череда последовательных вздутий с очень толстыми стенками, по теории Артура все необходимые для пищеварения ферменты именно в стенках и вырабатывались, отдельных органов вроде печени или поджелудочной железы не существовало. Множество мелких сосудов оплетало вздутия, не только унося питательные вещества, но и возвращая продукты обмена, видимо так, поскольку ничего похожего на отдельную выделительную систему не нашлось, никаких почек, мочевого пузыря. Вода уходила через кожу, потому и столько складок, чтобы увеличить поверхность, да и блестела она оттого, что была всегда мокрая… Еще одна причина, чтобы ходить нагишом, подумал Дан сразу… Кроме того, Артур предположил, что у аборигенов должна быть повышена температура тела, чтобы обеспечивать больший уровень испарения с поверхности кожи, а значит, интенсивный обмен веществ, в организме одно тянет за собой другое, такая цепочка… Сердца у водолян не оказалось вовсе, крупные сосуды сами сокращались, обеспечивая кровоток, а заменявшие легкие дыхательные трубки переплетались с сосудами, словом, много всякого, с чем следовало долго и вдумчиво разбираться на Земле, но какие-то прикидки можно было делать и теперь, только вот к главному подобраться не удавалось… собственно, Артур считал главным мозг, так оно, конечно, и было, но Дана волновало другое: как же они все-таки размножаются. Мозг у водолеян имелся и помещался там же, где у человека, в голове, даже в черепе, напоминавшем яйцо, но никаких половых органов, ничего, что можно было идентифицировать как таковые или хотя бы заподозрить, что это они и есть… Впрочем, один вывод, наверно, уже можно было сделать: пола у водолеян не имелось вовсе, несколько сот просканнированных особей и никаких различий. Но это означало, что нет и отношений между полами, а следовательно, целая гамма чувствований выпадала, в сфере эмоций зияла огромная брешь… Может, потому они и оказались холодными препараторами, поставившими этот отвратительный эксперимент? Правда, в подобной трактовке ситуации было и нечто утешительное, возможно, туземцы и не собирались атаковать пришельцев, а просто разглядывали под своего рода микроскопом? Дан представил себя распластанным на предметном стекле под гигантским окуляром… оптические микроскопы он помнил со школьных лет, а вот электронного никогда не видел, так что вообразить себе не мог… даже во сне… Так это сон? Нет. И однако, поворочавшись еще немного, он все-таки уснул. И проспал до утра без всяких сновидений. Как и — что выяснилось утром — все остальные.