Вторая Гаммы

Флайер шел низко и довольно медленно, острова внизу не проносились, а проплывали, можно было разглядеть и лес, и поляны, и пляжи, и даже туземцев, сидевших на своих «лавочках», это спозаранку-то, бродивших по дорожкам, а кое-где и купавшихся в море, правда, в основном, они держались берега, и не барахтались, а неподвижно стояли по горло в воде. Особенно Дана заинтересовали песчаные косы и перешейки, словно мостики, связывавшие между собой отдельные острова, весь архипелаг был, в сущности, одним целым. Ему вспомнилось замечание Артура, еще там, на Земле, когда они изучали карты Врджлакстлы. «Как нейроны, — сказал он, — нейроны ведь все соприкасаются, не телами, конечно, а отростками»… Правда, от одного архипелага до другого эти отростки не дотягивались… Когда последний клочок земли остался позади, Маран набрал скорость, флайер понесся, как ракета, Дан вспомнил, что машина гоночная, и только теперь осознал, что Маран выбрал из десятков моделей эту именно из-за ее скоростных качеств, наверняка еще на Земле надумал посетить дальние острова. Гонка, впрочем, длилась недолго, показался следующий архипелаг, и Маран снова сбросил скорость. Так они миновали одно за другим все лежавшие по пути скопления островов и оказались над абсолютно пустынным океаном. И только тогда флайер показал все, на что способен, Дан никогда на таком не летал и был совершенно ошеломлен возможностями машины, а заодно и благоприобретенными за минувшие три или четыре года навыками Марана в вождении летательных аппаратов. И однако шел уже пятый час полета, когда на горизонте показалось кроваво-красное пятнышко. Всего островов было шесть, пять обычных, поросших лесом, и один абсолютно голый. Голый и гладкий. Дану сразу вспомнилась Эдура, опаленный древней войной большой материк, местами оплавленный и без единого возвышения, даже жалкого холмика, на всем своем немалом протяжении. Тут, конечно, никаких следов войны не было, просто покрытая белоснежным, как и везде, песком идеально ровная поверхность, Дану пришло на ум и сравнение Марана, которое тот обронил в каком-то разговоре об эдурских реалиях, и он невольно повторил его вслух:

— Гладкий, как космодром.

— Может, это космодром и есть, — сказал Маран.

— Как?

— Ну не летали же они на Старую и Новую Эдуру мысленно.

— А вдруг кто-то сам к ним прилетел? И описал…

— С Земли?

— Мало ли. Может, кто-нибудь еще… — Он понимал, что его теория звучит неубедительно, и сменил тему. — А где тогда постройки космопорта? Центр управления и прочее.

— На соседних островах. Или под землей.

Дан подумал, что водолеянин, с той минуты, как последний архипелаг остался позади, словно дремавший в своем кресле и за все время полета не проронивший, а вернее, не передавший ни слова, наверно, знает ответ на его вопросы, и тот вдруг зашевелился, то ли поймал его мысль, то ли услышал реплику Марана, а может, просто решил, что пора вмешаться.

— Там где-то должен быть вход в подземелье, — сообщил он, тыча рукой вниз, в сторону острова, над которым висел флайер. — Вот только где…

— Если это действительно космопорт, — заметил Дан, — то никак не в центре. Где-то на периферии.

Маран кивнул.

— Я думаю, в натуре его легче разглядеть, чем на экране, — сказал он. — Смотри вниз и, если что увидишь, фиксируй. — Он передал Дану маленький пульт и повел флайер в сторону берега.

Крошечный воздушный кораблик медленно плыл над прибрежной полосой, а Дан внимательно обозревал песок внизу. Ничего. Завершив первый круг, Маран отвел машину метров на тридцать-сорок от черты прибоя и пошел на второй, потом третий. И именно на третьем круге Дан обнаружил углубление в песке.

— Разворачивайся, — скомандовал он, нажимая на сенсор.

Маран поглядел на остановившееся изображение на экране и притормозил.

— Если это вход, то засыпанный по самую макушку, — пробормотал он, описывая изящный вираж, достойный показательных выступлений на чемпионате по пилотажу.

Флайер сел на песок в трех метрах от подозрительной ямы. Дан соскочил вниз первым и сразу нагнулся, чтобы пощупать почву, так и есть, под нетолстым слоем песка была необычайно твердая поверхность, немного шершавая, напоминавшая на ощупь матовое стекло.

— Ты был прав, как всегда, — сказал он со вздохом.

Маран не ответил, он уже стоял возле углубления, разглядывая его, собственно, смотреть было не на что, обыкновенная яма глубиной в метр, с пологими стенками… только вот она почему-то была не круглой, а овальной. Маран вынул из кармана рулетку и прошел к концу овала. Тонкий металлический прутик пополз вниз, вонзился в песок и стал продвигаться дальше. И уперся во что-то твердое.

— Метр, — сказал Маран. — Так.

Он свернул рулетку и направился к другому концу овала. Там песчаный слой имел толщину чуть меньше четырех метров.

— А посередине лестница, — пробормотал Дан. — Которая упирается в дверь.

— Я могу ее открыть, — сказал вдруг водолеянин. — Если за ней широкое помещение, песок просто рассыплется по полу, и мы пройдем.