Вторая книга

Панславянская идея была противопоставлена Русской идеей Государства, в той мере, как Тевтонский Государствообразующий верхний слой России был заменен расово чисто Русским буржуазным классом. С первых часов своего рождения она была Народная, Славянская [Русская], и антинемецкая. Антинемецкий характер вновь возникающей Русскости, особенно в слоях так называемой интеллигенции, однако, был не только чистым рефлексом в отношении бывшего аристократического чужеродного высшего класса в России, например, на основании политически либерального мышления. Напротив, в наиболее собственном смысле, это был протест Славянской натуры против Немецкой. Эти две Народные Души, которые имеют очень мало общего, когда в самом деле должно быть определено сперва, имеет ли эта малость, у них общая, свою причину в беспорядочно порушенных расовых индивидуальных элементах, из которых Русский, а также Немецкий Народ, как представляется, образован. Таким образом, то, что является общим для нас и для Русских, так же мало согласно с Немецким, как и с Русским характером, но, вместо этого, его следует приписать только нашему кровосмешению, которое принесло столько же восточнославянских элементов в Германию, как и Нордических Немецких в Россию.

Но если в качестве критерия двух духовных богатств мы должны будем принять чисто Нордический Немецкий, скажем из Вестфалии, и поместим чисто Славянский Русский против него, бесконечные пропасти будут зиять между этими двумя представителями двух Народов. На самом деле Русский Славянский Народ всегда чувствовал это, и поэтому всегда была инстинктивная антипатия к Немцу. Твердая дотошность, а также холодная логика трезвой мысли, являются тем, что настоящий Русский внутренне считает черствым и отчасти даже непонятным. Наше чувство порядка не только не находит взаимной любви, но всегда будет вызывать отвращение. Что нам кажется как нечто самоочевидное, для Русского, однако, бедствие, поскольку это представляет собой ограничение его природной, различно структурированной, духовной и инстинктивной жизни. Поэтому Славянская Россия будет чувствовать себя тянущейся все больше и больше к Франции. И действительно, во все большей степени, так как Франкский нордический элемент также подавляется во Франции. Легкая, поверхностная, более или менее женственная Французская жизнь имеет больше возможностей, чтобы очаровать Славянина, поскольку внутренне это ему ближе, чем серьезность нашей Немецкой борьбы за существование. Поэтому не случайно, если Панславянская Россия вызывает политический восторг во Франции, точно так, как Русская интеллигенция Славянских кровей нашла в Париже Мекку собственных потребностей в цивилизации.

Процесс подъема Русской национальной буржуазии, в то же время вызывал [означал] внутреннее отчуждение этой новой России от Германии, которая в настоящее время уже не могла опираться на расово близкий Русский верхний слой.

В самом деле, уже на рубеже веков, антинемецкая ориентация представителей Народной Панславянской идеи была настолько сильна, и ее влияние на политику России возросло до такой степени, что даже Германское более чем достойное отношение применительно к России, по случаю Русско-Японской войны, не могло больше сдерживать дальнейшее отчуждение между двумя Государствами. Затем Мировая Война, которая в немалой степени была разожжена Панславянской агитацией. Реальное правительство России, поскольку оно было представлено бывшим верхним слоем, поэтому, вряд ли могло сказать хоть слово больше.