Вторая Книга. Друзья и Враги. Демоны наших сердец. Том Первый. Сердце Сошо (СИ)

А Нэй, кстати, в кладовой Учителя, в пещере-доме обнаружил пару пистолетов. Единственное из огнестрельного, что он видел когда-либо до этой пушки вживую, и на одном, вроде маузер, было выгравировано: «Лацису Торгу за революционную преданность». Что бы это значило? В воспоминаниях Учителя был комод, или, скорее, шкаф с надписью на двери: «Кто я?», то есть Учитель, но Нэй пока так и не решился ее открыть.

Так вот Стрелки — это люди, которые могут управляться с огнестрельным оружием! Но их не просто мало, их единицы и они в основном из других хм… миров, вот поэтому автоматические пушки и стоят в бездействии. Впоследствии Нэй немного изучил этот вопрос и выяснил, что Стрелков все-таки больше, просто многие стараются вообще в мире к этому страшному оружию не прикасаться. И сами Королевства стараются не привлекать к этому внимание. Да и магия развивает свои боевые приспособления.

Но эффект потрясающий!

И жутко страшный (не дай Великий Скирия этому оружию здесь обосноваться).

А через секунды место Стрелка уже было занято, и этим стрелком оказалась женщина! Она так ловко запрыгнула в кресло стрелка, рассыпав в ночи свои белокурые волосы, что Нэй залюбовался ею.

А она надела каску, спрятав волосы, несколько раз дернула турелью ствола из стороны в сторону, рванула какой-то рычаг, и вся эта штука двинулась по рельсам к зубчатой стене башни:

— Ну и где наши гости? — послышался ее звонкий голос. — А! Вижу!

Да. Это ведь все секунды на самом деле прошли, и за это время гул уже разбился о мерное движение тысяч лап по нейтральной линии к периметру форта. Уже появился яркий свет прожекторов (сколько раз Нэй пытался понять, где они находятся, но так и не понял — просто луч света и все, как будто из воздуха). Уже заработали ловушки на нейтральной полосе.

И тут:

— Прикройте ушки, мальчики! Сейчас будет весело! — выкрикнула женщина-стрелок и добавила совершенно загадочную фразу (тогда еще для Нэя загадочную): — Эх, говори, Москва! Разговаривай, Россия!

Это было…

Это было…

Вот это было…

Кажется, уши вырвало напрочь. Теперь Нэй понял, почему у многих воинов на башне в ушах он видел какие-то затычки. Думал — зачем?

После выстрелов понял, зачем…

Но еще больший эффект виделся вдали. Выстрелы пушки, как понял впоследствии — разрывные патроны, просто скашивали тварей, как коса траву в сенокос.

Вот же дела!

Ни одна тварь не достигла периметра форта! Они просто развернулись и ушли в Лес!

Просто развернулись и ушли!

Все! Нет больше Прорыва.

Нэй ведь читал о Прорывах. Твари никогда не уходили, не достигнув периметра (что и подтвердилось во Втором Прорыве, хотя и не так, как читалось в историях). А тут взяли и ушли, намного раньше, чем должно было быть!

Нэй не удержался и высказал восхищение этой женщине-стрелку.

Она только хмыкнула в ответ.

И…

Остаток ночи они провели в объятиях друг друга.

Страсть на одну ночь.

— Красиво, — послышалось справа от Нэя.

Если не было тревоги, то все ночные дежурные располагались на нижнем этаже, а не на открытой площадке. По расписанию они должны были раз в час на десять минут подняться сюда и обойти башню по периметру, а затем снова имели права спуститься в закрытое помещение. Дежурят посменно — кто-то спит, кто-то бодрствует.

Но сейчас было время, когда тут никого, кроме Нэя, не должно было быть, и шагов он не слышал. Задумчивость задумчивостью, но подкрасться к нему незамеченным сложно.

Но можно, как сейчас…

Нэй повернул голову в сторону говорившего.

Это был человек чуть выше ростом. Одет как обычно в военной среде — сапоги, штаны, широкий пояс, военный камзол, а на голове совершенно неуместная к одеянию ковбойская шляпа.

Нэй даже головой мотнул.

А о какой красоте тот говорил?

Нэй обернулся на Королевский лес вдали, и да в восхищении цокнул языком.

Совсем в задумчивости забыл об окружающем мире.

Ночь была безлунная, но не было полной темноты — звезды, тусклые фаеры на башне, да и форт кое-где освещался.

И сам Королевский лес светился. Этакой кромкой, как море застывших и сверкающих волн, как гирлянды (дорогое, но уже появившееся удовольствие на Новый год), разбросанные по полу в преддверии праздника. Где-то выше, где-то ниже. Синим, небесным светом, как будто небо перевернулось и легло на Королевский лес. И даже на вершине столпа Королевы что-то то и дело вспыхивало, но уже красным светом.

— Да, красиво…

— Говорят, хорошая примета для похода в Лес.

Вот этого Нэй не знал. Впрочем, и видел он эту игру света, так называемые огни Бушеми (маг-друмер-изучатель, может, и не первый увидел эти огни, но первый их описал и предположил, из-за чего этот свет может происходить), всего несколько раз, будучи на службе в Граничном Патруле.

— Ну, будем надеяться. Ведь новичкам везет.

Человек усмехнулся:

— Новичок, ха-ха, — и неожиданно очень серьезно проговорил: — Будь осторожен, мы не те, за кого себя выдаем.

Нэй, наконец, отвлекся от игры света «гирлянд», но говорившего уже на месте не было. Огляделся по сторонам. Человек просто исчез, растворился в темноте ночи.

Нэй мотнул головой.