Вторая любовь

Да. Хант и Алтея. Как-нибудь Кристос сможет убрать их обоих.

— Глория? Глория!

Голос Алтеи вырвал ее из задумчивости. Моргая, Глория слепо взглянула через стол. Ее свекровь поднялась со стула.

— Ну, что же ты? — спросила она. — Мы идем в библиотеку выпить кофе и бренди. Ты не пойдешь с нами?

Глория кивнула. Она отодвинула стул и встала. Подождала, пока выйдут остальные и пошла за ними следом. Алтея, губернатор Рэндл и Виолетта показывали путь, идя по длинной галерее. За ними следовали Хант и Илай Дракер.

Глория чувствовала себя последним вагоном поезда. Красным вагоном, пылающим от мощной смеси вина, ярости, беспокойства и ощущения собственного несчастья. Она не могла понять, зачем Алтее понадобилось ее присутствие во время этого… этого фарса.

Ведь совершенно ясно, что меня больше не считают членом семьи. Так зачем подвергать меня такой пытке?

В библиотеке все соединились. В «Каскадах» эта комната была оплотом джентльменов — огромный, высотой в два этажа двойной куб. Три стены целиком занимали встроенные книжные шкафы, а две спиралевидные лестницы из красного дерева вели на галерею. Книжные полки и дверцы шкафов тоже были из красного дерева, так что создавалось ощущение, что вы находитесь внутри деревянной шкатулки, где на полках поблескивают тома в кожаных тисненых золотом переплетах.

Обстановка подходила к общему мужскому духу комнаты. Большие кожаные кресла, напоминающие клуб времен короля Эдуарда. Огромная лампа, какие вешают над бильярдными столами, бросала два пучка света на круглый стол из красного дерева шести футов в диаметре. Здесь же расположился огромный письменный стол, рисунки в рамах на кульманах из красного дерева и пара больших глобусов с изображением земного шара и небосвода.

Все сели у камина в обтянутые кожей кресла времен Регентства.

— Принесите шкатулку с сигарами, Уитэмс, будьте любезны, — приказала Алтея, вздернув породистый подбородок. — Джентльменам наверняка захочется насладиться сигарой после ужина.

Джентльменов угостили сигарами из шкатулки карельской березы, украшенной голубой эмалью, работы Фаберже. Крышку венчал медальон с портретом царя Николая II с царевичем Алексеем на руках. Сигары были гаванские, настоящие «Флор де Е Фарах экстра».

Губернатор Рэндл и Илай Дракер закурили, а Уитэмс начал разливать бренди. Это был ритуал, почти такой же торжественный и традиционный, как церковная служба. Сначала он согрел пять высоких бокалов для коньяка, потом налил в них едва ли по чайной ложке бренди. Затем дворецкий стал энергично вращать бокалы, чтобы содержимое покрыло стенки пленкой. Наконец, он долил бренди, поставил бокалы на поднос и подал гостям.

Глория взяла свой, сделала знак Уитэмсу подождать и осушила бокал одним глотком. Жидкость бархатным прикосновением коснулась горла и обожгла желудок.

«Вот так-то лучше», — решила она и протянула бокал, чтобы его наполнили снова.

Алтея шумно откашлялась. Если свекровь и хотела предупредить невестку, то та ее проигнорировала. Уитэмс взглянул на хозяйку дома. Та явно колебалась, потом едва заметно кивнула. Бокал наполнили снова. Глория отпила крохотный глоток и взглянула на свекровь с мрачным удовлетворением.

Алтея решила не обращать внимания на «распущенность» и явное непослушание Глории. Она погрузилась в разговор с губернатором, время от времени поглаживая Виолетту.

Хант обсуждал что-то с Илаем Дракером. Глория ничего не слышала, да ее это и не интересовало.

Нет. Этот послеобеденный треп ей совершенно безразличен.

Она заметила, как губернатор взял руку Алтеи в свою и нежно похлопал.

«Мило», — с ненавистью подумала Глория.

Ей захотелось заорать. Естественно, она сдержалась.

Женщина снова отпила бренди и почувствовала, как напиток стекает в желудок и снова взрывается там. Только на этот раз он взорвался желчью, распространяя волны тошноты. На лбу и верхней губе Глории вдруг выступили капельки пота, по телу пробежала дрожь.

О, Господи. Мне надо выбираться из этого Богом проклятого места. Глория посидела минутку, взвесила все за и против и решила уйти.

— Я, честно говоря, не слишком хорошо себя чувствую, — наконец выпалила она. — Я думаю, мне надо лечь спать пораньше.

Алтея посмотрела на нее и улыбнулась.

— Что ты сказала, дорогая? — переспросила она.

Глория посмотрела на свекровь и повторила:

— Я не слишком хорошо себя чувствую, и мне надо лечь спать пораньше.

— Я надеюсь, что к субботе ты будешь чувствовать себя лучше, — заметила старшая миссис Уинслоу.

— К субботе? — удивилась Глория. О чем говорит эта женщина?

— Только не говори мне, что ты забыла, Глория, — Алтея как будто обращалась к непослушному ребенку.

Глория смотрела на нее широко открытыми глазами.

— О чем я забыла, мама?