Вторая любовь

— Арни, — она смотрела на адвоката во все глаза, — я хочу, чтобы вы выставили «ФЛЭШ» на продажу. Вчера. И я хочу, чтобы мы продали ее этим летом. Понятно?

— Я немедленно этим займусь, — ответил Арни, делая пометки в своем блокноте.

— Вот теперь вы заварили хорошую кашу, — проскрежетал Берни.

— Отлично. — Дороти-Энн посмотрела на сидящих перед ней мужчин. — Займитесь делом. Как говорится, не стоит тратить времени попусту.

* * *

— Ал-ло…

Была уже половина одиннадцатого вечера, и Дороти-Энн засыпала, когда звонок телефона ее личной линии вырвал ее из дремотного состояния. Телевизор работал, но она выключила звук. Женщина не смотрела его, а изучала доклады из компании «ФЛЭШ». Теперь бумаги валялись вокруг нее на кровати. Она убрала волосы с лица и покосилась на часы от Картье.

— Привет, красавица. Это я.

Голос Ханта окончательно разбудил ее. Несмотря ни на что, Дороти-Энн была рада слышать его.

— Хант!

— Я тебя разбудил?

— Все в порядке. — Дороти-Энн зевнула.

— Прости, пожалуйста. Как я ни стараюсь, всегда забываю о разнице во времени.

— Я просто задремала. Для меня еще совсем рано, но с момента возвращения я так занята, что сейчас уже почти совершенно измотана. — Она начала собирать разбросанные документы и складывать их в стопку.

— Как дела? — спросил Хант. — Все в порядке?

— Если честно, то лучше и быть не может. Случилось нечто совершенно невероятное, Хант.

— Я весь превратился в слух.

Дороти-Энн коротко рассказала ему о том, как нашла счет Фредди и уплатила процент по займу.

— Знаешь, именно такую удачу ты и заслужила, — заметил Хант. — Это великолепно.

— Спасибо, Хант, — поблагодарила молодая женщина. Она бросила взгляд на экран телевизора и увидела призрачное лицо Джоан Кроуфорд — брови, паучьи ресницы, губная помада. Она беззвучно кричала на нее.

— Фредди, должно быть, был чертовски замечательным парнем, если так поступил, — отметил Хант.

— Так и было. — Дороти-Энн замолчала. Ей не хотелось продолжать разговор в том же духе. Речь зашла о вещах, которые она считала очень личными и крайне болезненными.

— С тобой все в порядке? — забеспокоился Хант. Он сразу же почувствовал неуверенность в ее голосе и не хотел рисковать и расстраивать ее.

— Сегодня я решила выставить на продажу «ФЛЭШ», — Дороти-Энн быстро и ловко сменила тему. Одновременно она пыталась рассортировать бумаги и сложить их в некоем подобии порядка.

— Ты хочешь это сделать? Но ведь это настоящая дойная корова, разве не так?

— Она не входит в прабабушкино наследство, так что я не слишком жалею, — призналась Дороти-Энн. — Кроме того, эта компания не является залогом для займа, так что…

— Ты просто невероятно умная леди.

— Да? — Дороти-Энн была довольна. Она подняла глаза и увидела Кроуфорд, еще более пугающую. Теперь актриса орала на ребенка.

— Да. Слушай, я хотел рассказать тебе, что тут у нас происходит.

— Неужели? — Дороти-Энн не была уверена, хочется ли ей об этом знать.

— Я начал процедуру развода, — сообщил Хант. — Пока все спокойно, но это только начало.

Казалось, пульс Дороти-Энн забился быстрее. Она не знала, что ответить. Наконец, она нашлась:

— Я надеюсь, это тебе поможет, Хант. — Пальцами одной руки Дороти-Энн терла висок.

— Конечно, поможет, но все будет не очень просто.

— Как восприняла эту новость твоя мать? — спросила Дороти-Энн.

— Мы все с ней обсудили, и я полагаю, она поняла, что наш брак спасти невозможно. Но мать настаивает, чтобы мы с Глорией появились вместе на вечере для сбора средств. Это в ближайшую субботу. — Хант вздохнул. — Мы должны быть там вместе. — Он немного помолчал. — Миссис Уинслоу-старшая как всегда думает о соблюдении приличий.

— Для вас обоих это должно быть невероятно трудно, — заметила Дороти-Энн. По комнате разливался голубоватый отсвет телевизора, а Джоан Кроуфорд начала бить ребенка. Маленькую девочку, заметила Дороти-Энн.

— Да, — согласился Хант. И опять замолчал на какое-то время. — Дороти-Энн, я должен кое-что сказать тебе. Неважно, что ты услышишь или прочитаешь в газетах. Помни только одно. Мы окончательно разошлись.

— Хорошо, — отозвалась она ни к чему не обязывающим тоном. Женщина села в постели и сложила бумаги по «ФЛЭШ» аккуратной стопкой на ночном столике. Трубка уютно устроилась между ухом и плечом.

— Я скучаю без тебя, — признался Хант.

Дороти-Энн снова откинулась на подушки.

— Мне тоже тебя не хватает, — прошептала она.

— Я не хочу подталкивать или давить на тебя, — продолжал Хант, — но с тобой я провел лучшие минуты в своей жизни.

— Я… Мне тоже было очень хорошо, Хант, — откликнулась Дороти-Энн.

— Я рад, что ты можешь это сказать, Дороти-Энн. Ведь я знаю, что тебе нужно время.

— Да. Да, это так.

— А теперь я отпущу тебя, чтобы ты снова могла уснуть, мягко сказал Хант. — Я просто хотел поделиться с тобой новостями.

— Хорошо, Хант, — сказала Дороти-Энн. — Я понимаю, что все только к лучшему. — Она вдруг поняла, что на экране не Джоан Кроуфорд. Перед ней была Фэй Данауэй в роли Джоан Кроуфорд. Мамочка моя дорогая.

— И Дороти-Энн, вот еще что…

— Да?

— Я, люблю тебя, — с нежностью признался Хант.