Читаем Вторая мировая война. (Часть I, тома 1-2) полностью

И наконец, я стремился дать Виши возможность воспользоваться благоприятным поворотом событий. Во время войны нет места обидам, злобе или горечи. Главная цель должна отодвигать на второй план все основания для раздражения. В течение нескольких прошедших недель комитет начальников штабов и генеральный штаб военного министерства подготовляли экспедиционный корпус в составе шести дивизий и разрабатывали планы высадки в Марокко при условии, что позиция французов станет благоприятной.

Мы могли пользоваться услугами канадского представителя в Виши Дюпюи для сношений с маршалом Петэном. Нужно было информировать Соединенные Штаты, ибо я уже почувствовал, что президент интересуется Танжером, Касабланкой и всем Атлантическим побережьем Африки, поскольку американские военные власти считали, что создание там германских баз для подводных лодок поставит под угрозу безопасность Соединенных Штатов. В связи с этим с полного одобрения начальников штабов и военного кабинета в Виши через посредство Дюпюи было направлено следующее послание, а министерство иностранных дел уведомило об этом нашего поверенного в делах в Вашингтоне.

Премьер-министр – маршалу Петэну 31 декабря 1940 года

«1. Если в любое время в ближайшем будущем французское правительство решит перебраться в Северную Африку или возобновить там войну против Италии и Германии, то мы будем готовы направить сильный и хорошо оснащенный экспедиционный корпус в составе до шести дивизий для оказания помощи в обороне Марокко, Алжира и Туниса. Эти дивизии могут быть направлены, как только будут иметься необходимые суда и десантные средства.

Сейчас мы имеем в Англии большую и хорошо оснащенную армию и значительные резервные силы, которые уже проходят подготовку и быстро совершенствуются, помимо тех сил, которые необходимы нам для того, чтобы отразить вторжение. Положение на Среднем Востоке также улучшается.

2. Английские военно-воздушные силы сейчас начали расширяться и также смогут оказать большую помощь.

3. Господство на Средиземном море будет упрочено объединением английского и французского флотов и нашим совместным использованием марокканских и североафриканских баз.

4. Мы готовы вступить в штабные переговоры самого секретного свойства с любым военным представителем, которого вы назначите.

5. С другой стороны, промедление опасно. Немцы в любое время могут силой или по договоренности спуститься через Испанию, парализовать гавань в Гибралтаре, завладеть батареями по обе стороны пролива и доставить свою авиацию на аэродромы. Они имеют обыкновение наносить быстрые удары, и если они утвердятся на марокканском побережье, то это воспрепятствует выполнению всех проектов. Положение может ухудшаться с каждым днем, и мы будем лишены всяких надежд, если не будем готовы вместе строить планы и смело действовать. Очень важно, чтобы французское правительство поняло, что мы имеем возможность и готовы оказать мощную и все возрастающую поддержку. Но скоро мы можем лишиться такой возможности».

Аналогичное послание было направлено другим лицом генералу Вейгану, в то время главнокомандующему в Алжире. Но мы не получили никакого ответа на оба эти послания.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отцы-основатели
Отцы-основатели

Третий том приключенческой саги «Прогрессоры». Осень ледникового периода с ее дождями и холодными ветрами предвещает еще более суровую зиму, а племя Огня только-только готовится приступить к строительству основного жилья. Но все с ног на голову переворачивают нежданные гости, объявившиеся прямо на пороге. Сумеют ли вожди племени перевоспитать чужаков, или основанное ими общество падет под натиском мультикультурной какофонии? Но все, что нас не убивает, делает сильнее, вот и племя Огня после каждой стремительной перипетии только увеличивает свои возможности в противостоянии этому жестокому миру…

Айзек Азимов , Александр Борисович Михайловский , Мария Павловна Згурская , Роберт Альберт Блох , Юлия Викторовна Маркова

Фантастика / Биографии и Мемуары / История / Научная Фантастика / Попаданцы / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное