Читаем Вторая мировая война. (Часть II, тома 3-4) полностью

В открытом море вне пределов радиуса действия воздушного прикрытия положение было столь угрожающим, что 4 ноября я лично создал новый комитет противолодочной войны, который должен был специально заниматься этими проблемами. Этот орган, которому было предоставлено право принимать далеко идущие решения, сыграл немаловажную роль 6 войне. Стараясь увеличить радиус действия наших самолетов «либерейтор», снабженных радарами, мы решили снять их с операций на время, требуемое для осуществления необходимых усовершенствований. В соответствии с этой политикой президент Рузвельт по моей просьбе прислал для действий с баз Соединенного Королевства все подходящие американские самолеты, оборудованные новейшими радарными установками. Таким образом, вскоре мы могли возобновить операции в Бискайском заливе при наличии больших сил и при лучшем оснащении. Это решение и другие мероприятия, осуществленные в ноябре 1942 года, дали результаты в 1943 году.

Глава восьмая

Потеря голландской Ост-Индии

По вопросу о создании АБДА во главе с верховным главнокомандующим правительства Англии, США, Голландии, Австралии, Новой Зеландии, Индии и Китая обменялись по телеграфу десятками тысяч слов, зашифрованных самым надежным образом. Командование АБДА комплектовалось в строгом соответствии с требованиями отдельных стран, и от каждой из них входили представители армии, флота и военно-воздушных сил. Выдвигались сложные доводы в отношении того, может ли в порядке компромисса голландский адмирал командовать военно-морскими силами; спорили о том, каким образом все должно быть улажено с американцами и англичанами, в какой мере все это касается австралийцев и т. д. Едва все это было согласовано между пятью державами и тремя родами вооруженных сил, как весь обширный район, о котором шла речь, был захвачен японцами, а объединенный союзный флот был потоплен в роковой битве в Яванском море.

В самом начале возникло недоразумение с Чан Кайши, которое, хотя и не отразилось на ходе событий, все Же касалось большой политики. В Вашингтоне я обнаружил, что американцы, даже высшие руководители, придавали удивительно несоразмерное значение Китаю. Мне было известно, что Китаю приписывалась почти такая же боевая мощь, как и Британской империи, а китайскую армию приравнивали в разговорах к армии России, Я сказал президенту о том, насколько, по моему мнению, американцы переоценивают вклад, который может внести Китай в общую войну. Он совершенно не согласился со мной. В Китае насчитывается 500 миллионов человек. Что произошло бы, если бы это колоссальное население развивалось в течение последнего столетия так же, как Япония, и располагало бы современным оружием? Я ответил, что я говорю о нынешней войне, и этого в данный момент вполне достаточно. Я сказал, что я, конечно, всегда буду вежлив с китайцами и буду стараться быть им полезным, потому что восхищаюсь ими, они мне нравятся как нация, и то обстоятельство, что ими постоянно плохо управляют, вызывает у меня жалость. Но он не должен ожидать, что я соглашусь с тем, что, по моему мнению, является совершенно неправильной оценкой.

Генерал Уэйвелл прибыл в Батавию 10 января и создал свой штаб вблизи Бандунга, где расположилось командование голландской армии. Располагая лишь небольшой группой офицеров и находясь на большом расстоянии от источников получения подкреплений в условиях развития активных действий на многих участках его пятитысячемильного фронта, он приступил к осуществлению сложной и безотлагательной задачи создания первого из нескольких межсоюзных командований в этой войне.

Победы, одержанные Японией, уже угрожали цепи островов, образующей южную оконечность Малайского барьера; самыми большими островами этой цепи являются Суматра и Ява. К востоку от этого района генерал Макартур без какой-либо надежды на спасение продолжал оказывать решительное сопротивление на полуострове Батан, на Филиппинах. На западе большая часть Британской Малайи была захвачена. Сингапур был в опасности. Между этими двумя фланговыми опорными пунктами сопротивления союзников, которые находились под угрозой, другие японские войска продвигались в южном направлении по многочисленным голландским островам. Саравак и Бруней – голландские нефтяные порты на Борнео и Целебесе – были уже захвачены. С каждым шагом противник закреплял свои успехи, создавая воздушные базы, с которых он мог наносить удары по следующей избранной им цели. Его войска никогда не выходили за пределы действия его мощного воздушного прикрытия, опирающегося на береговые базы или его авианосцы на море. Это было осуществлением давно взлелеянных и дальновидных планов военизированной страны с полным использованием элемента стратегической неожиданности.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное