Вторая мировая война. Полная история

Умерли сотни раненых польских солдат и гражданских лиц, которые могли бы быть спасены, если бы им оказали медицинскую помощь. Это не входило в планы немцев. Ко дню сдачи Варшавы Гейдрих смог с видимым удовлетворением доложить: «На оккупированных территориях от польских высших классов в наличии остается максимум 3 %». Слова опять маскировали реальность: «в наличии» здесь означает «в живых». Многие тысячи, а возможно, и десятки тысяч польских учителей, докторов, священников, землевладельцев, предпринимателей и местных чиновников были схвачены и убиты. Даже названия некоторых мест, где их содержали, пытали и убивали, стали синонимом страданий и смерти: Штуттгоф близ Данцига, Смукала у Быдгоща, жировой завод в Торуни, VII форт Познани, лагерь Зольдау в Восточной Пруссии. В церковном диоцезе Западной Польши были арестованы две трети из 690 священников, 214 из них расстреляны. Польша стала первой жертвой нового варварства войны внутри войны — неравного боя военных победителей и гражданских пленников.

2 Разгромленная Польша

ОКТЯБРЬ 1939 г.

Лондон и Париж были потрясены падением Варшавы. Англичане и французы глубоко сочувствовали судьбе поляков. Они удивились скорости немецкого наступления, в то же время чувствуя стыд за то, что не помогли или не могли помочь Польше сопротивляться этому вторжению, но еще сильнее испытывая страх, что специалисты «молниеносной войны» обратят свое оружие и тактику против Запада. В Британии этот страх усиливался подозрениями, что немецкие агенты должны были просочиться во многие сферы британской жизни, чтобы информировать Германию о военных приготовлениях и саботировать британскую военную промышленность.

Британская публика, однако, не знала, что почти все немецкие агенты, за исключением очень немногих, были арестованы в самом начале войны, что осталось тайным и невоспетым триумфом британской разведки. Немцы об этом не знали. То было не единственное их поражение в тайном мире шпионажа. 28 сентября 1939 г., на следующий день после падения Варшавы, абвер угодил в странную ловушку. В тот день уроженец Уэльса Артур Оуэнс, которого немецкая разведка считала одним из своих агентов, перебрался из Британии в Нидерланды, чтобы установить контакт со своим немецким начальством; на самом деле он работал на Британию. Шефы из британской разведки дали Оуэнсу кодовое имя «Сноу». Ему удалось убедить немцев, что он создал серьезную сеть агентов Германии в Уэльсе. Теперь он просил инструкций и денег. Ему дали то и другое, и он возвратился в Британию. Так началось то, что британские связисты окрестили в духе кодовых названий шпионажа военного времени системой двойного надувательства, или XX. Она должна была полностью обмануть немцев. Через две недели Оуэнс вернулся в Голландию с новым мнимым членом сети немецкой разведки. Это был Гвайлим Уильямс, отставной полицейский инспектор из Суонси, прежде активный участник уэльского национального движения. Немцев вновь удалось провести. Они не только поручили Уильямсу, получившему у них кодовое обозначение агент А-3551, ряд саботажных миссий — позднее он убедил немцев, что выполнил их, — а также дали ему адрес одного из очень немногих настоящих немецких агентов в Британии, которого не вычислила британская разведка. Это был агент А-3725, который теперь присоединился к системе XX под именем «Чарли». К концу года эта ложная шпионская организация почти ежедневно посылала радиосообщения немецкой разведке в Гамбург, набирала новых фиктивных агентов и готовила бутафорскую схему саботажа — План Гая Фокса[4], предполагавший отравление резервуаров в Уэльсе, которые обеспечивали водой заводы, производившие самолеты и боеприпасы в промышленно развитом регионе Мидлендс.

Когда Артур Оуэнс находился с миссией двойного обмана в Голландии, Иоахим фон Риббентроп ехал в Москву. Там в ходе двухдневных переговоров он согласился от лица Германии забрать всю Польшу к западу от реки Вислы, где находились наиболее населенные и промышленно развитые области страны, и признал советскую власть над Восточной Польшей и (таково было требование Советского Союза) Литвой. Договор, претворивший в жизнь новый раздел Польши, был подписан в пять часов утра 29 сентября.

Под властью Германии оказались 22 миллиона поляков. 29 сентября, когда Риббентроп вернулся в Берлин, Советский Союз подписал Пакт о взаимопомощи с маленьким балтийским государством Эстонией, который давал право СССР занять эстонские военно-морские базы в Нарве, Палдиски, Хаапсалу и Пярну. Через шесть дней подобный договор был заключен с Латвией, а еще через одиннадцать — с Литвой. Вполне естественно, что Гитлер тоже не хотел оставлять восточную границу своего тысячелетнего рейха беззащитной. В секретной директиве № 5 от 30 сентября он отдал распоряжение «постоянно укреплять и превращать в линию военной защиты, обращенную на Восток», польские приграничные земли, а также отметил, что «гарнизоны, необходимые для этой цели, в конечном счете будут двинуты за политические пределы рейха».