Вторая мировая война (Том 5-6)

Продвижение советских армий в Центральную и Восточную Европу летом 1944 года создало настоятельную необходимость прийти к политическому соглашению с русскими относительно этих районов. Казалось, что вырисовывались контуры послевоенной Европы. В Италии уже начались трудности вследствие русских интриг 1. Мы стремились достигнуть уравновешенного результата в югославских делах путем прямых переговоров с Тито. Но пока еще не удалось добиться от Москвы какого-либо прогресса в решении вопросов, связанных с Польшей, Венгрией, Румынией и Болгарией. Вся эта проблема была обсуждена на заседании имперской конференции в Лондоне в мае.

1 Видимо, автор имеет в виду просьбу Советского правительства к правительству Великобритании дать согласие на организацию советской военной авиационной базы в Бари (Италия). Эта база была необходима для переброски военных грузов для Народно-освободительной армии Югославии (НОАЮ). Ранее доставка грузов в Югославию осуществлялась с авиабаз в районах Киева и Винницы. Наличие авиабазы в Италии позволяло сократить время полета до двух-трех часов, что было чрезвычайно важно для успешного снабжения всем необходимым НОАЮ. Однако английское правительство, стремившееся через эмигрантское правительство Югославии усилить свой контроль над народно-освободительным движением в Югославии и ослабить связи Советского Союза с армией Тито, уклонялось от оперативного решения вопроса. Лишь в июле 1944 г. после неоднократных напоминаний о просьбе СССР было дано разрешение на создание советской авиабазы в Бари.

В тот день я написал:

"Мы, очевидно, приближаемся к моменту, когда нужно будет начать открытое объяснение с русскими по поводу их коммунистических интриг в Италии, Югославии и Греции. Я считаю, что взаимоотношения с ними становятся с каждым днем все более затруднительными".

18 мая советский посол в Лондоне посетил министерство иностранных дел, чтобы обсудить предложение общего порядка, сделанное Иденом относительно того, чтобы СССР временно считал румынские дела, главным образом, предметом своей заботы в условиях войны, оставив Грецию нам. Русские были готовы принять это, но хотели узнать, консультировались ли мы с Соединенными Штатами. Если да, то они были бы согласны.

Я послал соответствующую личную телеграмму Рузвельту:

Премьер-министр -- президенту Рузвельту 31 мая 1944 года

"1. В последнее время наблюдаются тревожные признаки возможных политических расхождений между нами и русскими относительно Балканских стран, и в особенности относительно Греции 1. Мы поэтому высказали здешнему советскому послу мысль, что мы должны прийти к практической договоренности о том, чтобы Советское правительство взяло на себя ведущую роль в румынских делах и чтобы мы играли такую же роль в греческих делах, причем каждое правительство будет оказывать другому помощь в соответствующих странах. Такая договоренность была бы естественной в существующей военной обстановке, поскольку Румыния находится в сфере русских армий, а Греция -- в сфере союзного командования на Средиземноморском театре военных действий, возглавляемого генералом Вильсоном.

1 В марте 1944 г. руководители национально-освободительного фронта Греции (ЭАМ) и Коммунистическая партия Греции после ряда неудачных попыток договориться с эмигрантским правительством Греции и отрядами Сопротивления, сформировали политический комитет национального освобождения (ПЕЕА). В его состав вошли представители всех партий, объединенных в ЭАМ. Создание ПЕЕА было с одобрением встречено населением Греции. Греческий народ выразил это широким участием в выборах в Учредительное собрание (1, 8 млн. человек), проведенных по всей стране. В апреле 1944 г. ПЕЕА был признан народным правительством Югославии (НКОЮ), Установившим с ПЕЕА дипломатические отношения.

Консервативные круги греческой эмиграции и их покровители в Англии относились к созданию ПЕЕА крайне враждебно. Отсюда и "злонамеренность ЭАМ", о которой говорит Черчилль.

Здешний советский посол сообщил Идену 18 мая, что Советское правительство согласно с этим предложением, но, прежде чем дать окончательное заверение по этому вопросу, оно хотело бы узнать, консультировались ли мы с правительством Соединенных Штатов и согласилось ли последнее с такой договоренностью.

Надеюсь, что Вы сочтете возможным благословить такое предложение. Мы, конечно, не желаем делить Балканы на сферы влияния и, соглашаясь с такой договоренностью, ясно укажем, что она применима только к условиям военного времени и не затрагивает прав и обязанностей каждой из великих держав при мирном урегулировании и после него в отношении всей Европы. Эта договоренность, конечно, не повлечет за собой никакого изменения в нынешнем сотрудничестве между Вами и нами в выработке и проведении союзнической политики в отношении этих стран. Мы считаем, однако, что предложенная сейчас договоренность была бы полезным средством для предотвращения любых политических разногласий между нами и ими на Балканах".

11 июня Рузвельт телеграфировал:

Президент Рузвельт-- премьер-министру 11 июня 1944 года