Вторая надежда или байки электрика (СИ)

Отсоединив от постоянно уже вибрирующего телефона крышку, я безжалостно выдернул прямоугольник батареи. Заставив китайца умолкнуть на полуслове. Полувибре или полувызове, чёрт те знает, как правильно...

Затем, под крики из дверного проёма, торопливо направился туда, где меня ждали при любых обстоятельствах и конечно же не домой, куда путь был заказан. Благо тут совсем недалеко: несколько минут ходьбы.

- Щас милицию вызову! - доносилось мне вслед.

'Не стоит беспокоиться, бабушка. Вся давно уже на ушах...'

Борщ вышел на славу! Такой, какой он и любил: наваристый, да со свежей капустой, да ночь отстоявшийся в погребе... Ай-я! Хорошо!

Дососав мозговую косточку, полный мужчина неторопливо вытер салфеткой губы, с сожалением оглядев пустую тарелку. Хотелось, ой как хотелось да крикнуть, да приказать добавки, и та тотчас возникла бы на цветастой скатерти! Внесённая цветущей Алевтиной на подносе в парящей сытно фарфоровой супнице. Потом сразу накрошить зелени (самолично!), капнуть свежей горчицы с перебором в дымящую красноту и сладко, зажмурившись, прихлебнуть с шипением...

Нельзя, желудок пошаливает да и печень давно не та. Тарелка жирного блаженства в день - всё, что он мог себе позволить.

Мужчина закрыл глаза, не желая отпускать видение и помедлил ещё некоторое время. После, решившись, резко поднялся, громыхнув отодвинутым стулом. Позвонил в изящный колокольчик.

Алевтинка немедля влетела, суетливо озираясь вокруг. Молча бросилась к столу, сгребая посуду в поднос, гибко при этом выгнувшись. Румяное лицо её дышало такой юной свежестью, а округлость изгиба столь манила, что мужчина не сдержался. Проведя рукой вниз, подцепил край юбки, проникнув ладонью во влажный жар. Поднявшись чуть выше, с силой сжал прохладную упругость, и не дожидаясь ответа дёрнул брючный ремень.

Девка сладко прильнула к нему, выпустив посуду и распрямив стан. Повела плечами, и пёстрая вышиванка скатилась к поясу, обнажив высокую грудь с острыми сосками.

Ни громкие стоны Алевтины, ни распахнутая настежь дверь, за которой один раз мелькнуло бородатое лицо управляющего, его не волновали. Покряхтывая и сладко пыхтя, толстяк двигался всё быстрей, вжимаясь ладонями в податливое тело. Дойдя до пика тот клокотнул горлом и, схватив девку за волосы пригнул к полу, уронив на колени.

Через две минуты, наблюдая за собирающей посуду красавицей, он блаженно нежился в кресле. Всё вокруг его устраивало и соответствовало вкусу: и простой, кедровый потолок с резьбой по углам - совсем не сравнить с каким-то 'евроремонтом', пусть и самым изысканным. И вырезанная по личным чертежам мебель, тоже из кедра: грубая на первый взгляд, простая... Но именно то, что ему хотелось: крепкая и надёжная. Даже камин в углу соответствовал тайным пожеланиям: простецкий, с каменными медведями по углам. Медведей он вообще уважал и чтил - зверь не простой и лютый. И потому стены украшали головы трёх лично заваленных им косолапых, а ноги приятно ласкала раскинутая по полу шкура...

Алевтинка неосторожно брякнула тарелкой, и он перевёл взгляд на неё: красавица на загляденье! Среди всех дворовых она выделялась особой женственностью: точёное лицо, высокий лоб, стать не как у других. Добавить сюда пару шмоток из бутиков, да стервозности... Той самой, женской, что так кружит головы мужикам - выйдет породистая элитная сука. Жаль только, что читать не умеет даже... Родители её, он знал - из интеллигенции, тех ещё, что первопроходцы. И лишний раз убеждался, что генетика вовсе не лженаука. Совсем, не лже... Наблюдая за её суетливостью, тот решил нарушить молчание:

- Вытрись! - указал он на салфетки.

Та испуганно метнулась, неосторожно рассыпав всю стопку. Охнув, начала собирать упавшие, позабыв об испачканном лице. Ему это понравилось:

- Что тебе привезти? Когда снова буду?

Девка вздрогнула, зардевшись пунцовым и едва не выронив поднос. Удержав равновесие застыла посреди комнаты, подобно изваянию.

- Давай, давай, не стесняйся... - улыбнулся мужчина. - Что хочешь? Брошь? Помаду?

Неожиданно его осенило:

- А хочешь, духи привезу?

Идея с духами понравилась. Конечно, Алевтинка мылась в бане вчера, готовясь к его приходу вместе с другими девками, а запах свежего тела ни с чем не сравнится, но... Но он уже решил и даже знал, что именно выберет.

Девка между тем явно собиралась, но стеснялась что-то сказать.

- Барин... - наконец решилась та. - Можно просьбу?

- Давай.

- Я... Мы... Мне можно замуж? - выпалила та, зардевшись до невозможности.

- Замуж?..

Неожиданный поворот пришёлся ему не по вкусу. Улыбка махом сползла, превратив блаженное лицо его в строгое и совсем неприветливое.

- Да, барин, замуж! Антон Генрихович, кормилец вы наш! - та неожиданно рухнула на колени.

По лицу Алевтинки побежали обильные слёзы, и оттого он весь сразу сжался в своём кресле. Послеобеденный отдых стал теперь безнадёжно испорченным, превратившись в пшик.