Вторая надежда или байки электрика (СИ)

- Там всё такое же, как у нас? Лес, растения? Эта ваша... Подстанция? - подперев голову ладошками, она напряжённо думала.

- Точь-в-точь. Разве, здание совсем старое. Годов шестидесятых на вид.

- На одежде у тебя колючки видела. Там нацеплял? - спросила она.

- Угу.

- Пойдём-ка, покажешь.

- Да чего на них...

- Карецкий!.. - грозно сказала она.

- Пошли.

Сняв куртку с вешалки, я обнаружил спину утыканной той гадостью, что нагло распространяет потомство с помощью всего, что движется. Волков, лис, коров... Оленей! Последнее сравнение мне не понравилось, и я начал отдирать репейник. Настька тоже с интересом содрала пару незваных путешественников.

- Арктиум лаппа ... - задумчиво произнесла она.

- Чего?

- Большой лопух!

- Я?

- На латыни, дурень. Но и ты тоже, не сомневайся. - она бросила колючкой в мою сторону, угодив в висящую шубку. - Ты мне шубу испортил!

- Всегда считал, это репей? - торопливо отодрав фигню, спросил я. - Лопух же больше?

Убийственный взгляд заставил меня заткнуться.

Первым образованием у неё числился биолого-почвенный по специальности ботаника. Поэтому крыть было нечем.

- И это всё? - спросила она. - Оттуда?

- Да. - я задумался. - Подожди, нет.

Забрав у Настьки куртку, я начал рыться в карманах, выложив на столик: зажигалку, сигареты. Фазоиндикатор однополюсный, за ним - двухполюсный. После чего на свет извлеклась связка пломб (тех, что вешают на счётчики), пара динреек, поверенные плоскогубцы, отвёртка с бокорезами. Тоже, поверенные. Складной перочинный нож и универсальный ключ от подстанций.

Закончив с тяжёлой артиллерией и поглядывая на округлившиеся глаза девушки, я невинно высыпал в растущую горку моток тонкой проволоки, моток толстой. Несколько гаек-восьмёрок вперемешку с десятками, шайбы, горсть болтов всех калибров. Четыре авторучки, карандаш, замазку. В отдельном пакете нашлись давно считавшиеся утерянными саморезы и несколько анкеров в сборке. Два удостоверения гордо дополнили картину, примостившись в самом верху.

- Карецкий, я конечно понимаю, что ты электрик и всё такое... - Настя ошеломлённо взирала на это великолепие. - Но...

- Ты сумку ещё не видала. - буркнул я, начав рыться в куче. - Это на всякий случай.

- Всякий?!..

- Да. Нашёл, кажется.

Болт я узнал сразу. Отличаясь от остальных тот необычно играл на свету, но и только. Разве, на ощупь казался тяжелей остальных? Лишь чуть-чуть, самую малость.

- Оттуда?

- Подобрал, когда очухался в первый раз. Думал, мой.

Она подняла крепёж на свет. Повертела в руках, разглядывая и взвешивая. После быстро унеслась в ванную, откуда тут же зажурчала вода. Встав в дверях, я непонимающе следил за её действиями, не вмешиваясь: нарвусь - хлопот не оберёшься.

Отмыв болт и опять подержав у лампы, она с неожиданно бросила его мне. Я едва успел среагировать, спасая зеркало.

- Обалдела? - разглядывая блестящую поверхность, я чуть потёр пальцем. Болт как болт, ничего интересного. Десятка. Разве, ярче остальных?

Когда я кинул его в общую кучу, начав распихивать хлам в спецовку, сзади раздалось:

- Карецкий?

- М?

- Ты и правда такой тупой?

- А что случилось?

В этот момент я как раз пытался впихнуть двухполюсник в нагрудный карман. Почти никогда им не пользуясь (хватало индикатора-отвёртки), я ума не мог приложить, как штуковина помещалась там прежде.

- Ты знаешь, из чего твой шуруп?

- Из кармана? - механически ответил я.

- Дубина ты! Из чего сделан?

- Нет.

- Он серебряный, Карецкий! Во всяком случае, серебра в этом сплаве - большинство!

Двухполюсник брякнул о пол. А в голове моментально нарисовалась табличка из институтского курса физики. Та, что в 'сименсах' на метр. Где самым токопроводящим металлом, опережая остальные и включая даже золото, значилось серебро.

Серебряные же болты могли использоваться в одном единственном случае, насколько я разбирался в электричестве. Если детали, которые они скрепляют - так же сделаны из серебра, иначе в них отсутствует смысл. Болты же, постоянно валяющиеся под ногами в трансформаторных будках, крепят не что иное, как шины. К которым, в свою очередь, подведены кабельные линии и так далее. И если я всё верно понимаю...

Я ошеломлённо повернулся к Насте. Та, не двигаясь, смотрела не меня. Наконец, проведя рукой по лбу, медленно опустилась на табуретку. Устало сказав:

- Теперь тебе понятно, Карецкий, почему тебя так полюбили? Соображаешь, ЧЬИ дороги перешёл?

На этот раз вопросов у меня не возникло.