Вторая путеводная звезда

– Мент, ты совсем оборзел на работе! Что значит «грабь»? Кого она ограбила? У кого украла? Кого обделила, обеднила? Гарик обворовал таких же бандитов, как он сам! Ну давай, законный ты мой, будем исходить из морали: драгоценности нужно вернуть… Кому? Бандитам? Или в казну, из которой их немедленно разворуют другие, чиновные бандиты?!

Серега не ответил.

– Предположим, что девчонка увидела знак, сообразила, цацки нашла… И взяла. Так у нее ребенок на руках и бабушка! Гарик в тюряге сидел, к тому же она с ним порвала, развелась, только на себя рассчитывать могла… Ты когда-нибудь был в положении женщины, у которой на руках семья? Которая ее содержит, за нее отвечает?

Серега молчал.

– Она на них хоромы купила? Тачку дорогую? Брюлики? Нет, живут они очень скромно, и если уж Юля и впрямь перепрятала камешки, то на черный день! Который, дай бог, не наступит в ее жизни. Умница, толковая, понятливая, все сечет с ходу, два раза ей повторять не нужно… И работящая, и… и… и просто хорошая девчонка! Прехорошенькая к тому же. А пацаненок… лично я уже только из-за него в Юлю бы влюбился! А ты, ты мент, дубина стоеросовая и козел, понял?

Серега махнул рукой, – за третьей кружкой, как подумал Кис. Но Громов попросил их рассчитать.

Расплатившись, он встал, крепко хлопнул Алексея по плечу и вышел, не обернувшись.

«К Юле поедет», – подумал детектив, глядя на решительную походку Громова, и улыбнулся.

* * *

– Извини, что без звонка.

– Я уже начинаю привыкать к твоим манерам, – усмехнулась Юля.

– А где Михаська? – оглянулся Громов.

– У него подружка тут, Женька… Которая в твоем доме живет. И которая всю кашу завертела, уж если на то пошло, – засмеялась она. – Он с ней гуляет.

– «Гуляет»? – не понял Сергей.

– Ну да. На улице.

Ну да, на улице… Он просто мент, – прав Кис! – он привык цинично ко всему относиться и видеть порок там, где его нет!

– А что ты хотел, Сергей?

– Я? Ничего не хотел… Я билеты в цирк взял.

Громов вдруг покраснел.

– А цветы где?

– Цветы?

– Ну да, букет… Извини, я неудачно пошутила, – вдруг запнулась она. – Хорошо, что ты приехал, Сережа. Я тебя ждала.

– Ты – меня?

– Нет, соседа! – засмеялась Юля.

– Какого… соседа?

– Громов, что с тобой? Шуток не понимаешь?

– Я? Я понимаю, почему же… Юль, я что хочу сказать… А бабушка твоя где? – перебил он самого себя.

– Бабушка тоже к подружке пошла. В соседний подъезд.

– Вот оно как… Тем лучше. Юль, я хотел сказать… А ты с нами в цирк пойдешь?

– В цирк?

– Я же билеты взял… на троих.

Юля помолчала, не спуская с него глаз, будто пыталась что-то вычитать в его взгляде.

– Сергей, иди сюда, – неожиданно произнесла она и раскрыла перед ним дверь комнаты, где они обитали с Михаськой.

Подвела к компьютерному столику, за которым Серега вчера играл с мальчиком.

– Вот, – указала она на пластиковый пакет с логотипом какой-то фирмы. – Забирай.

Громов не понимал. Юля ему подарок решила сделать? Но пакет был старый, потрескавшийся… Зачем он ему?

Посмотрев на его растерянное лицо (позже, вспоминая эту сцену, Серега обозначил свое лицо как «дебильное»), Юля взяла пакет, перевернула его над столиком…

С глухим стуком на него вывалились кучкой драгоценности. Громов обалдело смотрел на переливы и сверкание камней.

– Забери их. И делай с ними, что считаешь нужным.

– Юль… – начал он приходить в себя. – Юлька, ты…

– Я ничего не украла! – вдруг произнесла она жестко. – Я это просто нашла!

– Юль…

Он взял ее за руки.

– Юль, я совсем не имел в виду, что ты их…

– Не важно, что ты имел в виду. Просто забирай это, и все!

– Юля, я не за этим пришел! Я хотел только в цирк… Чтобы мы втроем пошли, с Михаськой…

Она смотрела на него в упор, и вдруг на глазах ее появились слезы.

Он осторожно притянул ее к себе, Юля не сопротивлялась.

– Не надо, не плачь, маленькая… Все будет хорошо…

– Я думала, ты больше никогда не придешь… – сглотнула Юля, уткнувшись лбом в его подбородок.

Серега сомкнул руки вокруг нее.

– Как же я мог не прийти? – прошептал он в ее макушку. – Ты ведь такая… такая…

Он запнулся. Какими словами описать, объяснить, выразить, что она тот «бок», который был «о бок», – и которого ему теперь не хватает? Без которого саднит в пустоте его душа и тело?

Разве существуют слова, способные выразить все это?

– Мне плохо без тебя, Юль, – сказал он просто.

Она подняла к нему лицо. Кажется, она собиралась ему что-то ответить… Что-то важное…

Но в этот момент в замке повернулся ключ, и самостоятельный человек по имени Михаська появился в квартире. Завидев маму в руках «половника» Громова, он с разбегу запрыгнул на обоих.

– Вот здорово, что ты пришел! Мы поиграем?

– Лучше, Михаська, – ответила ему Юля из-под рук Сергея. – Мы сегодня в цирк пойдем! Втроем!

Михаська вдруг слез с них, насупившись, и сел на корточки у стенки с несчастным видом.

– А Женька как же???

– И ее бери, – ответил ему Сергей. – У входа купим билетик…

По большому счету, полковник Громов был в большом долгу у неведомой ему Женьки.