Вторая жена. Часть 3 (СИ)

— Я убил его, — сказал принц. — Я не знал, что всякий убивший змея, сам становится змеем. Никто не знал. Я приготовился к смерти, когда пошёл навстречу этому чудовищу и сам превратился в него. Теперь я принадлежу Давлату и должен подчиняться его слову.

«Сердце Малаха!» — вспомнила я слова жреца. Он потребовал, чтобы я собственными руками убила змея и принесла ему его сердце. Только вот забыл сказать, о том, что Малах — это мой муж Шаккар. О, мне кажется, Исхан о многом не договаривал все время, а теперь удрал, словно трус, едва завидев опасность. Может, потому-то он и живёт так долго, ведь видела я его глаза, слишком уж много было в них знания и опыта, а у молодых такого не бывает, не может

быть!

Шаккар снова вздрогнул, в его взгляде что-то сверкнуло и померкло, а черты исказила гримаса боли.

— Уходите отсюда и не возвращайся никогда. Я постараюсь сделать так, чтобы вас не нашли...

— Ты предлагаешь мне бросить тебя? — удивилась и даже рассердилась я. — Теперь, когда я точно знаю, что ты жив?

Шаккар кивнул и внезапно упал на колени на песок. Обхватил себя руками, сжался к ногам и задрожал всем телом, а я невольно отступила назад.

— Уходи! — услышала шипение, только не совсем поняла, это прозвучало в моей голове или это сказал мой принц.

То, что происходило на моих глазах было ужасающе страшным. По телу принца пробегали золотые всполохи, его волосы, тёмные длинные, которые я так любила пропускать через свои пальцы, вдруг поднялись вверх, будто откуда-то внизу в лицо Шаккару подул сильный ветер, хотя сейчас над пустыней стояла пугающая тишина.

Я шагнула было к варвару и даже руку протянула, чтобы прикоснуться к нему, но какая-то невидимая сила оттолкнула меня прочь, а Шаккар резко распрямился сидя на песке. Откинул голову назад, закричал жутко, так что по телу пробежали мурашки, и стал превращаться.

Вокруг тела принца закружились песчаные вихри, и казалось, сам песок прилипает к его коже. Он стал вытягиваться, преображаясь в то жуткое существо, с которым еще недавно я сражалась, пытаясь убить. Сейчас мне стало дурно от одной мысли, чтобы произошло, если мне это удалось.

Но жалела я не о себе, не о горькой участи змеиной принцессы, а о том, кого могла убить. О своём варваре, о своём муже.

Песчаный вихрь ширился, разрастался и я стала медленно пятиться назад.

Шаккар велел мне уходить. Сказал бросить его и спасать свою жизнь, только я не обещала ему сделать так, как он попросил. Ведь смог же он стать человеком, пусть и на короткое время, а значит, я могла что-то исправить, что-то изменить. Я могла вернуть его!

Проклятый Исхан все знал, а теперь убежал, спасая свою древнюю шкуру. Только вот мне надо найти его и заставить рассказать о том, что он знает о Малахе.

Несколько страшных мгновений Шаккар корчился в жутких муках и я вспомнила, как еще недавно сама ползла по песку испытывая страшную боль. Только все это было неважно. Оказалось страшнее смотреть на муки любимого человека и знать, что не в силах помочь ему.

Я моргнула и сделала несколько шагов назад, когда передо мной снова возник змей.

Огромный с глазами, в которых плескалась смерть и злость. Даже подумала было, что вот сейчас он нападёт на меня, придавит к песку, откроет пасть и проглотит, словно и не было меня. Мне на один удар сердца показалось, что Шаккар меня не помнит и не знает. В обличье змея он принадлежал Давлату, а не себе самому и я благодарила богов, которые дали мне возможность снова обнять своёго мужа и прижаться к его телу, услышать его голос, от которого тело бросает в дрожь, ощутить его прикосновения, что сводят с ума.

Змей навис надо мной, рассматривая меня чужими глазами, в которых не было ничего от моего повелителя и мужа. А я выдержала взгляд, глаз не отвела, приготовившись умереть. И тут змей отвернулся и плавно опустился на песок, затем пополз прочь от оазиса, оставляя за собой глубокий и широкий след. Я же стояла и только и могла, что смотреть ему вслед.

Малах нырнул в пески, как дельфин ныряет в морские волны. Тело потянулось следом. Длинное, могучее, покрытое уродливыми шипами, а затем пески сошлись над змеем и на пустыню опустилась тишина. Такая тишина, от которой давит уши и начинает болеть голова.

Я вздрогнула и поняла, что продолжаю стоять вот так, глупо таращась в пустоту, уже долгое время. А ведь там остался Аббас. Я совсем забыла о нём.

Со всех ног ринулась назад к лагерю. Поднялась в оазис прочь от озерца и взглядом нашла махариба: он лежал на песке и не шевелился, только вот я была уверена, что мужчина жив и, склонившись над ним, убедилась в верности своёго предположения.

— Аббас! — я встала на колени и осторожно тронула воина за плечо, но он не очнулся.

— Аббас! — я опустилась ниже, припала ухом к его груди и с облегчением услышала биение его сердца. Распрямила спину и принялась чуть трясти мужчину, пытаясь привести его в чувство, только вот думала я все равно не о нём. В мыслях был только Шаккар.

«Живой, пусть и превращённый злой, чёрной магией Давлата в чудовищного змея, но живой!»