Вторая жена. Часть 3 (СИ)

Глаза Сарнай распахнулись ещё шире. Стала ярче ее дивная чужая этому миру, красота. Но она еще не совсем понимала, к чему клонит ведьма. А Наима, пользуясь случаем, спешила ее просветить.

— Скоро ты превратишься в змею, — она тихо рассмеялась, и воительница снова сжала амулет, заставив старуху на этот раз опустится на колени от боли. Но Наима даже в таком положении продолжала смеяться. Боль лишь подхлестывала ее говорить дальше и голос старухи звучал дико и устрашающе.

— Скоро ты станешь той, кем и являлась на самом деле, — говорила ведьма, — змея! — она засмеялась дико и зло. — О, как тебе подходит этот образ. Помнишь, когда-то, в своем видении, я говорила о двух змеях, что сражаются за престол. Жаль, что даже тогда я сама не знала, насколько правдивым было это видение. И оно вот-вот сбудется. Жаль только, ты, моя хозяйка и госпожа, к этому времени перестанешь быть собой. Но я хочу, чтобы прежде ты узнала о том, что твой муж, принц Шаккар, все еще жив.

Сарнай не веряще свела брови. Какой-то звук вырвался из ее горла. Казалось, воительница хотела спросить, как такое возможно, но говорить не могла.

— Спрашиваешь, как? — Наима продолжала стоять на коленях, но это ее сейчас немало не смущало. Привыкла за столько лет к подобной позе.

«Это в последний раз!» — напомнила она себе. Ей хотелось, чтобы Сарнай уходила, зная, что проиграла. Зная, что ее обыграла простая рабыня, безвольная и покорная до поры до времени.

— Убивший Малаха сам становится змеем! — прошептала ведьма, глядя на хозяйку. В голубых глазах вспыхнуло понимание. Сарнай качнула головой, словно не могла поверить в услышанное.

— Малах — это принц Шаккар, — кивнула Наима, подтверждая свои слова. — Он не должен был оставаться Шаккаром, но нашлась сила, которая удержала его сознание от разрушения. Удивительно, но он остался тем, кем был, а вот ты, моя госпожа, вскоре потеряешь себя и тогда твоей власти над амулетом придет конец.

Сарнай замотала головой и зашипела на ведьму, но Наима нашла в себе силы подняться с колен и посмотреть прямо в глаза своей хозяйке.

— Скоро вашей власти надо мной придет конец, госпожа! — сказала она и насмешливо поклонилась, после чего шагнула в темноту, унося с собой последний свет и темница погрузилась во тьму, вместе с которой к рыжеволосой воительнице пришла боль.

— Они здесь, — Исхан прошел вокруг алтаря, рассматривая Тахиру так, будто она была вкусным обедом, а затем неожиданно направился прочь и вернулся уже с каменной чашей в руках. Поставил ее у изголовья принцессы и протянул над чашей руку. Девушка следила за его действиями, думая только о сказанных им словах.

«Они уже здесь!» — повторила она про себя, словно заклинание. Ее муж пришел за ней и скоро спасет, иначе просто не может быть.

Жрец извлек из-за пояса тонкий обсидиановый нож и полоснул по запястью. Брызнула кровь, потекла в чашу, наполняя ее. Тахира с ужасом следила за действиями этого непонятного человека, а когда он приложил черное лезвие к ране и зашептал странные непонятные ей слова, больше похожие на шипение змеи, с удивлением увидела, как рана на его коже начала затягиваться.

Тахира посмотрела в золотые глаза мужчины, прикусив губу.

Взгляд жреца сиял, непостижимо яркий и величественный, как и сам вид Исхана. Он взял чашу и приблизив ее к лицу принцессы, левой рукой схватил ее роскошные волосы и приподнял голову Тахиры, приближая к чаше.

— Пей! — велел.

Девушку едва не замутило от вида темной крови на дне каменной чаши.

— Нет! — проговорила Тахира, отворачиваясь, но Исхан неожиданно с силой схватил ее голову, сместил руку на затылок и нажал на шею, отчего судорога болью пробежала по лицу принцессы. Сама того не желая, она открыла рот, и мужчина силой влил кровь меж разомкнутых губ, а после провел рукой по ее горлу, и девушка сделала глотательное движение. Кровь, отвратительно теплая, соленая, потекла внутрь и принцессу чудом не вырвало.

— Вот и умница! — сказал жрец, отпуская свою жертву.

Первый крик, полный боли и агонии, они услышали спустя некоторое время, и Тахира навострила уши. Крик ее напугал, и она поняла, что ловушка Исхана захлопнулась и теперь они все оказались в его власти, сами того не понимая, повелись на уловку хитрого существа, чьи глаза уже перестали напоминать ей человеческие. Сейчас они были сплошным золотом, без белка, словно кто-то расплавил драгоценный металл и заполнил им глазницы мужчины. Зрелище жуткое и одновременно прекрасное, если бы не острое желание принцессы сорвать путы и вцепиться руками в голову Исхана, а пальцы вдавить в его глаза, пока из них не брызнет кровь. Такая же алая и отвратительно густая, как и та, которую она выпила некоторое время назад.

— Акрам! — взмолилась она вслух, не опасаясь быть услышанной. Тахире просто было теперь все равно, слышит ее жрец или нет. — Приди ко мне, Акрам. Пройди эту пещеру.

Очередной крик и сердце девушки сжалось.

«Что, если это был он?» — мелькнула страшная мысль. Но она гнала ее прочь. Акрам не мог погибнуть там, в темноте. Не мог умереть так и не узнав, что она любит его и носит их дитя.