Вторая жизнь

Посетитель подобрал ноги, вскинул рыжие пучки бровей; серые с черными зрачками глаза были похожи на обшарпанные дула пистолетов.

- С того времени положение изменилось, - произнес он, не разжимая зубов. - Изменилось в худшую для вас сторону.

- Я никого не просил беспокоиться обо мне, - холодно ответил Галактионов.

- А вы читали сегодняшние газеты?

- Я теперь не читаю их.

- Зря. Вот что пишут. - Посетитель извлек из просторного кармана газету. - Не беспокойтесь, не ругают. Наоборот...

"Профессор Галактионов давно известен цивилизованному миру как противник коммунистического режима". Он восхищался научными успехами этого мира..."

А вывод?

"Если Галактионов и причастен к убийству Брауна, то все равно он действовал тут не как наш враг, его вынудили это сделать, чтобы погубить. Будем внимательны к Галактионову и беспощадны к врагам..."

Это писали "Биржевые ведомости", - газета, которая до сих пор поносила Галактионова так же, как и "Новая Атлантида".

Даниил Романович понял, в чьих интересах была напечатана такая статья. Нибишу надо, чтобы Галактионова не арестовывали - во всяком случае до тех пор, пока он не приобретет "секрета воскрешения мертвецов".

- А вот что еще пишут, - гость развернул еще одну газету.

- Достаточно.

- Напрасно. Тут пишут: после того, как вы отказались от убежища в известном вам посольстве, Советское правительство расценило это как нежелание возвратиться на родину.

- Это вы не пожелали возвратиться на родину... - Даниил Романович надел шляпу. - Как ваша фамилия?

Посетитель, отвернувшись, заговорил по-атлантски:

- Я все же советовал бы вам принять предложение господина Нибиша, подумать...

- У меня нет времени разговаривать о Нибише. Но вам я могу уделить еще пару минут. Только говорите по-русски. Скажите, как ваша фамилия? Я вас когда-то встречал. Давно, вероятно. Как вы сюда попали, чем занимаетесь?

- Я свободный человек. - Посетитель снова вытянул ноги, пустил клуб дыма, изображая свою независимость и безмятежность. - Что хочу, то и делаю.

"Сейчас я спущу его с лестницы", - подумал Галактионов и кивком показал на густой дым. - Разыгрываете. Сигарам курим, водкам пьем...

- Что это такое? - нахмурился посетитель,

- Такую песенку распевал один недалекий человек, поживший, кажется, в Харбине. Тоже говорил о свободе. Выходит, вы свободный человек - сами выбрали себе предательство и шантаж?

Посетитель резко вскочил, стукнув каблуками. Сразу же приоткрылась дверь и высунулась голова Макса с настороженным взглядом немигающих глаз. Галактионов чуть заметным движением руки приказал ему не мешать разговору.

"Свободный человек" снова сел, руки его, усыпанные веснушками, сжались в кулаки.

- Я не предавал. Меня предали. Все бежали с поля боя.

И вновь показалось Галактионову, что однажды близко видел он это лицо и этот взгляд с затаенной грустью, и было это не так давно. И вдруг вспомнил...

- Ваша фамилия Коровин.

Посетитель вздрогнул. Он старался придать голосу безразличный тон:

- Ну, пусть Коровин. Это все равно, что Иванов...

- Нет, не все равно. Вашему сыну не все равно..

И снова посетитель вздрогнул - и долго не мог овладеть собой.

- Сын? Вы... вы бросьте, профессор, меня шантажировать. Не выйдет!..

- Вы забыли сына, и он вас знать не хочет. Вы для него мертвы. Мертвые сраму не имут... Как вы смели прийти сюда?

- К делу, к делу, профессор, - сказал Коровин. - Я жду ответа. Серьезно подумайте. Вы же знаете, что ждет вас, когда вы вернетесь на родину.

Галактионов посмотрел на него с усмешкой.

- Я мог бы выгнать вас и не разговаривать так долго. Но такая уж у меня, черт побери, натура - каждое дело хочется закончить.

- Можно подумать, что не вам угрожает опасность, а мне. Коровин криво улыбнулся, раскурил погасшую было сигару.

- Я вижу, вам неинтересно разговаривать о сыне.

- У меня нет сына, - крикнул Коровин.

- А был?

- Его угробили в лагере, - он с остервенением отбросил полусгоревшую спичку, стиснул зубы. - Я этого никогда не прощу. Но что вы пристали ко мне? Как будто вы знаете о моем сыне!

- А вы знаете?

- Еще бы! - зло усмехнулся Коровин. - Тут не только я интересуюсь своими родными и, детьми. Разведка работает, мы все знаем.

- Ну, что ж, если вы так уверены, то нам говорить больше не о чем, - как бы соглашаясь, сказал Галактионов. - А с предложением Нибиша вы ко мне больше не приходите. Если еще раз придете, вышвырну вон! Кстати, вы любите, вернее, любили родную природу? Здесь ведь ничто не напоминает о России, На прощание покажу вам вот это... Пока я соберу в кабинете кое-что в портфель, вы посмотрите.

Галактионов взял с этажерки фотоальбом и положил на стол перед Коровиным. Тот искоса посмотрел на коричневую обложку с незатейливым рисунком - три тоненькие березки возле ручья.

- На первых страницах для вас ничего интересного нет, листая альбом, говорил Галактионов. - Фронтовые дороги, моя семья... А вот здесь - пожалуйста...

Оставив Коровина одного, он ушел в соседнюю комнату.