Вторая жизнь Эми Арчер

Кажется, моя голова потеряла связь с телом и мотается из стороны в сторону сама по себе, сначала едва заметно, потом все быстрее, отчаяннее. Я хлопаю ладонью по столу и вскакиваю:

– Не смеши людей, черт тебя возьми, Брайан! – Мой взгляд мечется по комнате, ищет, за что бы зацепиться, чтобы не сорваться. – Думаешь, я позволила бы Бишопу до меня дотронуться?

– Не Бишопу, – всхлипывает Брайан. – Другому такому же. Когда была маленькой. – Голос у него звучит тверже, увереннее. – Вот о чем ты говорила Эми: «Неужели опять?» Не сказала: «За что это Эми?» Сказала: «За что мне опять такое?..»

– Нет! – Снова хлопаю по столу. – Я ничего подобного не говорила. Эсме все это придумала, пойми ты, ради бога! – Я обхватываю голову руками. – Как ты не видишь, – выкрикиваю я, меря шагами комнату, – что это все – часть ее спектакля?

– Потому что это правда.

Я вскидываю голову, вытираю со щек слезы и сопли:

– Вот как, Брайан? Правда? А тебе не кажется, что, если бы меня изнасиловали в детстве, я бы как-нибудь об этом упомянула? Тебе, своему мужу, человеку, которому доверяла? Лучшему другу, который знал обо мне все? Который любил меня за это? Или психиатру, к которому ты меня так настойчиво уговаривал пойти?

– Эми тоже ничего не сказала!

– Эми была ребенком.

Я так зла, что с трудом нахожу в себе силы продолжать спор. Но я должна довести его до конца.

– И Дана ничего не говорила, – продолжает Брайан. – Даже потом, когда выросла.

Лоис не сводит с меня испытующего взгляда:

– Люди, пережившие насилие в детстве, нередко молчат об этом, когда вырастут. – Ее голос звучит мягче, чем прежде, более сочувственно, словно она хочет вызвать меня на откровенность. – Случается, что они так ничего и не рассказывают.

– О боже! – Я подхожу к стене, прислоняюсь к ней головой. – Мне нечего рассказывать.

– Это многое могло бы объяснить, – задумчиво говорит Брайан.

Я оборачиваюсь. Он кивает сам себе, словно детектив из дурацкого фильма, напавший на важный след.

– Она всегда была немного…

– Она? То есть я? Я, вообще-то, здесь, Брайан.

– Ты… ты была… ну, не знаю… равнодушной. – Он вздрагивает. – Холодной.

– Ты же всегда говорил, что я слишком эмоциональная!

– Я имею в виду – в постели.

Меня отшатывает, как от удара.

– Фантастика! Все веселее и веселее. – Я закусываю губу с такой силой, что чувствую привкус крови. – Господи, как со мной могло случиться такое? Десять лет назад я пережила самый страшный для любого родителя кошмар. Мой ребенок пропал. Исчез. Вероятно, погиб… Десять лет я провела в настоящем аду, какого никому не пожелаю. – Я расхаживаю по комнате, перевожу взгляд с Брайана на Лоис, словно адвокат, представляющий дело в суде. – И тут появляется Эсме, чтобы еще раз повернуть нож в ране. Отнять у меня все воспоминания об Эми, одно за другим… надругаться над ними… уничтожить меня. А как только мы наконец узнаем правду – благодаря моим же усилиям, могу добавить, потому что от полиции толку ни хрена не было, – настоящий преступник уходит от ответственности и все сваливают на меня. По наговору злобной, испорченной девчонки, охотницы за наживой. – Тычу пальцем в Лоис. – Это Эсме вы должны засадить за решетку, а не меня. Но нет, наша сонная полиция, которая и шлюху в борделе не выследит, ведется на дурацкие сказки, и притом без четких, прямых доказательств. Или я не права? Продолжайте, внимательно слушаю.

Лоис вертит ручку в пальцах:

– Как я уже сказала, мы не утверждаем, что в этом случае кто-то должен понести наказание.

– То есть я могу уйти хоть сейчас?

– Да.

– Нет! – вмешивается Брайан. Он встает в дверях, скрестив руки. – Она виновата. Вы должны выдвинуть против нее обвинение.

– Я ни в чем не виновата, – говорю я прямо ему в лицо. Стоя в каком-нибудь дюйме от Брайана, выдерживаю его немигающий взгляд. – А если бы и была, то я не вижу, какое обвинение мне можно было бы предъявить. Вина и преступление разные вещи, насколько я знаю. К тому же доказательств по делу нет. – Я отхожу от него и надеваю пальто. – Даже жаль немного. Могу представить, как заинтересовал бы газеты такой прецедент – дело о реинкарнации. Это все равно что доказывать существование Санта-Клауса. Ну что ж, удачи.

– Вы же ее не выпустите? – спрашивает Брайан, наваливаясь на дверь.

– Она не под арестом, – просто отвечает Лоис.

– Нет, – подхватываю я, – всего лишь под подозрением. Бог свидетель, мне не привыкать.

– Но вы не можете ее отпустить! – Брайан стискивает руками голову. – Слышали же, что сказала Эсме!

– В том-то и дело, – говорит Лоис. – Это сказала Эсме. Не Эми.

– Значит, вы не думаете, что Эсме и есть Эми? – спрашиваю я и удовлетворенно киваю.

Лоис смотрит на меня. Я выдерживаю ее взгляд. Она моргает:

– Дело не в том, что я думаю. – Лоис кладет ручку на стол. – Дело в том, могу ли я это доказать.

Я иду к двери.

– Отойдите, Брайан, – говорит Лоис.

Глаза у моего бывшего жесткие от ненависти.

– Я никогда не знал тебя по-настоящему. Все эти годы ты… Что ты за женщина?

Я кусаю нижнюю губу, сдерживая слезы: