Забрав огурцы, я решил сделать ещё и селёдку, и малосольный лосось, и икру: красную и чёрную. Потом махнул рукой. Гулять, так гулять. Забацал кабачковую и баклажанную. Всё это сложил в контейнер со льдом и вернулся в замок.
— Я принёс огурчики, дорогая, — просюсюкал я.
— А я уже не хочу огурчики, — в тон мне ответила Чернушка, — я хочу тебя.
— Только не ешь, — засмеялся я и лёг в постель.
Чернушка зашевелила носом и ушами. Отодвинулась и поморщилась.
— В чём дело? — спросил я. — Селёдочки захотелось?
— От тебя воняет потом, Ирри… из подмышек. Сходи, помойся.
— Я схожу, — кивнул я. — Вот прямо сейчас.
Разозлившись, я быстро схватил контейнер и выскочил из спальни. Навстречу мне шла с озабоченным видом Лианора. Она увидела меня, а я с досадой понял, что бегаю голым.
— Ты не беременная? — спросил я дворфу.
— Слава богам, нет, милорд. А в чём дело?
— Вот возьми, — я всучил ей в руку контейнер. — Если беременные захотят огурцов, сразу давай им весь комплект. Я на завтрак не остаюсь, — сообщил я и побежал дальше в комнату Ганги за одеждой.
Командир авангарда оседлых орд гаржик Гартым, родной брат военного вождя волчат Буртыма, вышел из походного шатра.
В лагере стоял громкий шум, а рассвет только прорезал у вершин Снежных гор тонкую нить.
— Что за шум? — спросил он охранников его шатра.
— Не знаю, гаржик. Старший караула послал воина узнать, в чём дело. Шумят в центре, а по краям лагеря тихо. Нападения, вроде, нет.
Гартым кивнул и вразвалочку пошёл к источнику шума. Следом поспешил с факелом воин охраны.
Гартым остановился у кольца охраны столба и жрецов. Даже ему не разрешалось проходить внутрь. Жрецов охраняла личная гвардия верховного жреца шамана Зылымкрыра. Вспомнив могущественного жреца, подумал: «Как много там рождалось и быстро гибло всяких великих и верховных шаманов. То хранители старой веры, то вот появились жрецы нового бога». Гартым сплюнул себе под ноги и стал рассматривать центр лагеря.
Но в центре, на охраняемой площадке не было ни повозок, ни столба. Только три фигуры, неказистые и неподобающие для орка, бегали и что-то кричали. А что кричали, было малопонятно.
— Спроси у охраны, где повозки и столб? — приказал Гартым сопровождавшему его воину.
Тот быстро устремился к охране жрецов. О чём-то поговорил с воинами и быстро вернулся.
— Они говорят, что их бог украл столб и повозки, а жрецы сошли с ума. Бегают и вопят. О чём – не понять.
— Прикажи привести сюда мою сотню, — приказал гаржик и остался стоять у круга охраны.
Рассвет быстро наполнял радостным, игривым светом степь и вскоре Гартым хорошо различил пустую площадку и вопящих, скачущих шаманов. Сотня гаржика подошла в полном вооружении. К гаржику подошёл сотник. Он вежливо остановился в шаге от командира авангарда и замер.
— Врымзыр, — тихо проговорил гаржик, — прикажи своим воинам окружить охрану шаманов. Не нравиться мне, что тут происходит. Как окружишь, жди команды. Если подниму руку, нападайте на гвардию и убейте всех и шаманов тоже. Если подниму две руки, то уходите. Если ничего не подниму, стойте и ждите.
— Понял, гаржик Гартым, — кивнул сухощавый высокий воин, и отошёл.
Гартым подошёл ближе и прислушался к разговорам.
Орки, окружившие полянку с шаманами, переговаривались между собой. Все
они говорили, что новый бог недоволен тем, что орки пошли походом на степь. Он
отнял столб у жрецов и наказал их сумасшествием.
«Что-то тут не так», — подумал гаржик. Он походил вокруг и вдруг понял. Он даже остановился от озарения. Ему открылась истина, скрытая от других, и это стало результатом исчезновения столба. Его разум очистился от обмана.
«Это не новый бог убрал столб. Это Отец наказал зазнавшихся шаманов и показал своё отношение к новому богу. Отец против нового бога. Тот узурпировал его место и хочет сесть на небесный трон, на место творца. Какие же мы глупые! — огорчённо думал Гартым. — Эту заразу надо выжигать калёным железом. Ишь, как жить стали. Захотел лорха, получи. Захотел раба, получи. Легко и просто стало жить. Зачем учиться сражаться? Зачем охотиться? Все можно получить от столба. Скоро орки превратятся в ленивых баранов и сами станут рабами. Кто такое мог предложить честному орку? — спросил себя Гартым. И сам ответил. — Только враг».
Гаржик Гартым стиснул зубы и решительно поднял руку. Он решился обрубить все концы с новым богом, и был в своей решимости непреклонен.