Вторая жизнь. Вид сбоку

Хэлмираш положил руку на плечо друга, повторил:

- Спасибо.

- Да на здоровье, только учти, повторять я это не намерен! Жить ещё хочу! Долго и счастливо!

Глава 26

После той страшной вспышки Хэлмираш всю ночь проторчал около кровати Дармина. Не то чтобы тренеру требовался присмотр или стража мучила совесть – нет, просто Дармин отказался отпускать Хэлмираша в таком состоянии обратно в башню. Так что страж молча сидел на стуле рядом с кушеткой и слушал весь пятиэтажный мат от тренера в свою сторону, пока Лимрад приводит лысого бугая в порядок. И был этому даже где-то рад – громкая ругань Дармина заглушала собственные гнетущие мысли. Потому что Хэлмираш прекрасно осознавал, что совершенно непростительно сорвался. И даже думать не хотелось о том, что было бы, не окажись тренер так вовремя в его башне. Он был слишком самоуверен, считая, что отката от заклинания забвения не будет только лишь потому, что в принципе такой вид заклинаний последствиями не славился. Выйдя ранним утром от целителей, страж сразу же связался с дежурным и взял выходной. Оставил все дела на заместителей, занятия отдал посвежевшему Дармину, а сам прямо из лазарета ушёл в библиотеку, выбрал один из пространственных карманов и просто сел там в круге света посреди пустоты. Отсечённый от всех информационных потоков в абсолютной тишине он пытался восстановить внутреннее равновесие, взять под контроль всё то, что осталось из целого. Окружённый темнотой, пытался избавиться от неё изнутри. Предстояло провести огромную работу: понять, что именно его так разозлило. И больше не позволять себе подобного. И если дело было сугубо в демонах и его отношении к ним… Сверкнувшая вдруг в темноте белёсая нить дала понять, что причина не только в демонах. Точнее, не только в эмоциях стража. Перед внутренним взором мужчины тоненькая еле светящаяся нить слегка колебалась, как будто её не коснулось чёрное пламя. Хэлмираш дотянулся, мысленно дотронулся до нити, и она рассыпалась множеством мелких тусклых блёсток. А ведь он даже не осознавал, что всё время до этого в его голову продолжали поступать эмоции занесённой, и связь по-настоящему разрушилась только сейчас… Но раз страж их не ощущал, то и губительного влияния на него оказывать чужие чувства не могли, и в итоговый срыв вклад вносили малый.

После боя с Дармином, Хэлмираш понял, что выход у него есть только один – смирение. Нельзя, чтобы такое повторилось, иначе он будет опасен для окружающих. То, что в этот раз Дармин оказался рядом, можно было назвать чудом. А на чудеса страж никогда не полагался. Это означало – ему придётся смириться с тем, что демоны отныне и на долгое время будут в его окружении. И этих демонов трогать нельзя. Иначе ему больше нечего делать в Академии, и жить тоже в итоге будет незачем. Пусть собственная жизнь мужчину не слишком-то волновала, перед Академией у стража были крайне важные обязательства. И перед учениками. И перед Ормом. Перед стаей Минга. Нет, сейчас оставить свой пост Хэлмираш был не готов.

Немного помогал смириться с происходящим тот факт, что делалось всё это изначально ради занесённой. А она была человеком, пусть и в теле демонессы. И вот девушка уж точно не виновата в том, что случилось в его жизни, и какие у него отношения с демонами. Поэтому Хэлмираш плавно погружался в себя и латал все прогоревшие дыры внушением того, что нельзя желать убить каждого увиденного демона. Снижал остроту реакции, давил поднимающую голову ярость. Нельзя. Назад. Не трогать. Пусть внутри всё вскипает от одной только мысли. Тушить, давить, убирать в самый дальний угол и запирать там навеки. Та оголтелая ненависть, на которой страж жил последние годы, стала его частью. И сейчас её приходилось вытравливать, борясь с собственной памятью. Ведь именно в память о своём прошлом Хэлмираш желал смерти всем демонам. Они убили его, а он уничтожал их. Но этой памятью придётся пожертвовать, чтобы выполнять взятые обязательства. Пусть та ошибка останется в прошлом, чтобы в будущем ничего подобного не было.

Можно не любить, но нельзя ненавидеть. Можно злиться, но нельзя слепнуть от ярости. Можно ограничивать, но нельзя унижать. И ещё с сотню подобных внушений. Лицо мужчины кривилось, застарелые привычки не хотели уходить, но Хэлмираш выжигал их нещадно, ломая себя. Не зря же он имел шестую ступень магии оракулов. Неважно, насколько это было тяжело и местами даже крайне болезненно, значение имел только нынешний долг, который был у стража перед Академией.