Вторая «Зимняя Война»

И вот мы вышли на улицы Москвы. Шум и суета большого города сразу обрушились на меня, заставляя внутренне сжиматься. Там, у нас, тоже в городах стоит шум, но он какой-то другой… родной и привычный. Москва же третьего тысячелетия лязгала и звенела, громыхала и бибикала на все голоса… Впрочем, минут через пять мои уши привыкли и я перестала обращать внимание на шум. Теперь настал черед зрительных впечатлений. И уж тут-то трудно было не ахать и не оборачиваться вслед некоторым из проходящих мимо… Но я, конечно, этого не делала, ведь хорошие манеры всегда остаются хорошими манерами.

Наблюдая за жителями Москвы, я обнаружила, что быстро привыкла к их одежде (собственно, я ведь и сама была одета похоже), но вот некоторые вещи вызывали во мне очень бурную реакцию… Нет, я, конечно, хранила внешнюю благопристойность, но всякий раз благовоспитанная леди взвивалась во мне, когда я видела людей, чей облик очень далеко выходил за рамки обычного… Это были девушки и парни с татуировками, с серьгами в разных необычных местах, с цветными волосами… Различия между полами стерлись. Многие девушки носили чрезвычайно короткие прически, а парни, наоборот, щеголяли длинными волосами. У многих (независимо от их пола) голова была частично выбрита; глаза разбегались от разнообразия подобных шедевров парикмахерского искусства. И все это невольно наводило на мысли о каких-то дикарских племенах… При этом никто из более традиционно одетых людей не обращал на тех, других, никакого внимания. Приглядевшись более внимательно, я заметила и у «благопристойной» публики странноватые изыски: одна полная леди примерно моих лет щеголяла в изодранных джинсах! (К счастью, мисс Ида успела меня предупредить, что это не более чем дань моде, а вовсе не крайняя степень нищеты). У другой, тоже довольно-таки зрелой дамы, волосы были выкрашены в фиолетовый цвет… Порой у меня возникало ощущение, что я попала на какой-то карнавал абсурда.

Да, люди интересовали меня больше всего, но порой мое внимание переключалось и на что-то другое, так же поражающее воображение. Огромные экраны на улицах, разноцветье вывесок, удивительного вида автомобили, обилие стекла и металла… О, я видела настоящее чудо – как стеклянные двери грандиозных зданий сами гостеприимно разъезжаются перед очередным входящим… и снова съезжаются, чтобы вскоре таким же образом впустить нового посетителя.

На первую прогулку мисс Ида благоразумно отвела полчаса. В дальнейшем мы увеличивали время каждый раз еще на столько же… А я все не могла привыкнуть к этому миру – такому абсурдному и нелепому, но при этом такому яркому и праздничному… Мне никак не удавалось уловить дух этого времени, этого города, этого народа… Но я знала, что рано или поздно у меня это получится.

Разумеется, во время прогулок я задавала мисс Иде множество вопросов, и она подробно на них отвечала.

«Да, миссис Рузвельт, татуировки в моде – вон там, видите, миссис Рузвельт, тату-салон…»

«Да, миссис Рузвельт, сейчас практически все красят волосы… да, в любой цвет – стойкую и безопасную для здоровья краску можно купить свободно и дешево в любом магазине косметики…»

«Нет, миссис Рузвельт, эта девушка не сумасшедшая, просто у нее скрытая гарнитура и она таким образом разговаривает со своим приятелем по телефону. У нас говорят, что милые бранятся – только тешатся…»

В целом москвичи произвели на меня впечатление дружелюбных людей. Очень скоро я перестала заострять свое внимание на необычно выглядящих персонах. Но однажды я была шокирована в очередной раз, и это было важным моментом в моей жизни…

Мы с мисс Идой пересекали какой-то парк. Я была здесь впервые. В парке было немноголюдно. Мы о чем-то разговаривали, как вдруг я замолчала на полуслове, пораженная случайно увиденным зрелищем. Мисс Ида проследила за моим взглядом – и, конечно же, поняла, в чем дело, хоть я уже и не смотрела в ту сторону. Там на лавочке сидели двое. Это были девушки. И они целовались друг с другом… Их не особо смущали прогуливающиеся мимо мамаши с колясками (которым, впрочем, тоже не было до них никакого дела). Они были увлечены друг другом, и вся эта сцена была прекрасна в своей откровенности и страсти… Однако я испытала стыд. Что же еще я должна была испытать, увидев, как эти двое столь бесцеремонно нарушают общественные устои? Ну и, конечно, была и еще одна причина. Ведь я была такой же, как они – я имела пристрастие к однополой любви… И вынуждена была скрывать этот факт.

Мне показалось, что мисс Ида как-то странно посмотрела на меня, и я поспешила сказать:

– Эти девушки… Они ведут себя крайне непристойно… Что будет с ними, если тут окажется полиция?

Но она прореагировала совсем не так, как я ожидала. Равнодушно пожав плечами, она произнесла:

– А ничего не будет, миссис Рузвельт. Личная жизнь человека неприкосновенна, если только она не идет вразрез с законом.

– А разве закон не запрещает гомосексуальные отношения? – воскликнула я в порыве эмоций.

– Не запрещает, миссис Рузвельт, – ответила мисс Ида.

– Вы серьезно? – Я не могла поверить собственным ушам. – А как же…