Второе дыхание

– «Мама, ты что сошла с ума? Он разворотит тебе весь сарай, когда на него из дырочки для маленьких жучков кто-нибудь устремит свой кровожадный взор! Вова иди ляг в дом!»,– в приказном тоне скомандовала жена. Вова молча поплелся домой, рассуждая про себя, как он человек с высокой душевной организацией мог связать свою единственную и неповторимую жизнь с женщиной, погрязшей в объективной реальности, данной ей в ощущение. Ее красный диплом ни в какие ворота не лез с его золотой медалью, оценивая интеллект своей второй половины.

Ни первый раз ему виделись русалки, всегда в разных местах. Он показывал своей благоверной их в качестве доказательства реальности, но встречал со стороны жены саркастические замечания о его бесполезной и пагубной жизни на этой земле.

– «Темная женщина, не верящая в параллельные миры. Слабо разбирающаяся в квантовой физике». Спорить не стал, молча зашел в комнату и лег на кровать.

Наступил вечер, а затем и поздний вечер полнолуния. Взошла огромная ярко желтая луна. В звуке, издаваемом цикадами, Вова со своим абсолютным слухом расслышал звук притормозившей у дома машины. Залаяла собака.

– «Мне кажется за мной пришли»,– сказал он жене.

– «Кажется, креститься надо. Возьми фонарик и иди разбирайся. Да, собаку отвяжи пусть с тобой «поразбирается», заодно и выгуляешь».

Вова отвязал собаку и рванул на дорогу, освещая себе путь фонариком – жужалкой. Жик-жик-жик, слышалось по округе. Жик-жик-жик.

В свете огромной луны, долговязый, измученный Владимир походил на классического героя Сервантеса Дон Кихота Ламанчского в сражении его с ветряными мельницами. Он размахивал руками, не выпуская фонарика, подпрыгивал и как каратист зависал в стойке, собака прыгала от радости рядом. Это был театр одного актера, за представлением наблюдала вся семья.

Победивший невидимого соперника Вова уставший и довольный вернулся домой, привязал собаку и спокойно, с чувством выполненного долга лег спать.

На утро Вову ничего не беспокоило, голова была светлая, паника стихла, тревога затаилась где-то на уровне пупка. Но почему-то беспокойство перекинулось на жену.

– «Собирайся»,– сказала она и пошла выводить машину из гаража.

– «Куда?», – спросил Вова.

– «Где нет русалок и отсутствуют ночные гости. Я тебя спрячу!», – ответила жена. Хотелось верить, но жизненный опыт отказывался, а внутренний голос подсказывал остерегаться, весь женщине верить – себя не уважать.

В машине Владимир успокоился, хотя сначала ему казалось, что на трассе все время кто-то гнался за ними, обгонял и подрезал. Он оглядывался и душа уходила в подреберье, проходила по позвоночнику и падала в пятку, но проехав три крутых поворота, жена вывела машину на объездную.

– «Оторвались»,– громко сказала она.

Через несколько мучительных минут свернули на проселочную дорогу и подъехали к белому одноэтажному строению. Вошли в здание и прошлись по длинному коридору в кабинет.

– «Доброе утро, а вот и мы»,– сказала жена, сидящему за столом мужчине в белом халате.

– «В чем проблема?».

Жена без остановки стала нести какую-то несусветную чушь, Вова даже испугался за помутнение ее рассудка.

Она рассказала о русалках, о ночных гостях, о Вовиных страхах, описывая его поведение и все время обращаясь к Вове:

– «Я правильно объясняю?»

От безысходности Вова кивал.

Наконец она сказала:

– «Ну на этой оптимистической ноте, я удаляюсь. Ничего не бойся, на окнах решетки и доктор тебя в обиду не даст. Все так, доктор?». Доктор тоже кивнул.

Через три недели Вова вышел и прочитал табличку у входа «Психиатрическая лечебница. Корпус 2»

КОМЕТА

Жизнь сорвалась, не повезло ей,

Сладость вершины, конечно, не каждому,

Но, люди, оставьте зависть и злобу

И протяните ей руку однажды.

Кручи и скалы – упритесь в них намертво.

Жизнь сорвалась – и всё в мире замерло,

Только вдруг хлопнули двери парадные…

Падает, падает, падает, падает…

А.Розембаум

В огромном кабинете было темно и пахло сыростью. Посередине стояло два стола, придвинутые друг к другу и заваленные документами.

С одной стороны, сидел молодой мужчина, внимательно разглядывал амбарную книгу, заполненную цифрами, ему одному только понятными.

– «Это будет ваше рабочее место»,-разорвал тишину резкий голос начальницы отдела в приоткрытую дверь. В кабинет робко вошла молодая женщина.

– «Вот, уже центр занятости присылает нам специалистов»,– продолжала начальница, ее голос дрожал:

– «Как будто, нет готовых профессионалов во всем городе. Придется учить!»,– в сердцах сказала она, в надежде на понимание посмотрев на мужчину.

Он оторвал голову от бумаг, поднял глаза, поправив очки, сначала взглянул на вновь прибывшего сотрудника, потом на нарушителя спокойствия, в лице руководителя.

– «Ничего, в нашем деле специалист виден только через полтора года»,-и снова склонился над бумагами.

Он был всегда на виду, но особенно на слуху.