Второе дыхание (СИ)

Не рано ли такие заявления в пять лет, нет?

И эта сопля гордо удаляется в прихожую, где слышен увещевающий голос свекрови. Через некоторое, непродолжительное, время хлопает дверь, щёлкает замок. Мы с супругом остаёмся одни до восьми вечера. Обалдеть.

Что сказать, к обсуждению подробностей проекта мы вернулись часов в пять. В шесть ровно Тём умчал за старшими в клуб, а я водворилась на кухню, соображать. Для начала — ужин, а потом просто. Хоть что-то соображать, кроме восторгов по поводу собственной, внезапно вспыхнувшей новыми гранями личной жизни.

Боги, кому сказать — не поверят. Да, я сама себе до сих пор не верю. Но, вопрос контрацепции надо всё же пересмотреть. Я этим утром, пока результат теста ждала, чуть в блондинку не обратилась. Всё же в моём возрасте такие переживания, вообще, не на пользу.

Вечер понедельника подарил, казалось, утраченную навечно, радость семейной жизни. И общности.

83. Артем. Август. Санкт-Петербург

Вторник был странный. Похожий на слегка суетное время перед отъездом в отпуск — надо срочно метнуться по учреждениям, строго к определённому времени, получить официальные бумаги, а потом магазины и нескончаемые покупки. Причём, жена, как обычно, ничего себе не покупала, а всё время наряжала дочерей.

В этот раз Артём решил, что он здесь самый главный, поэтому, пока школьницы проходили медосмотр в районной поликлинике, они с женой выпили бодрящего свежесваренного кофе с круассанами в ближайшей кофейне. А после, бурчащие и ворчащие наследницы были провезены по магазинам школьной формы, спортивного снаряжения и приличной обуви. Все возмущения и недовольство гасились на корню. Необходимое было приобретено в рекордные сроки. Подходящее, приличное, подъёмное в финансовом плане, и в полном комплекте, абсолютно целиком закрывающее потребность на ближайший учебный год.

Затем последовал обед в приличном семейном ресторане, омрачённый только лишь телефонным разговором с Георгиевичем. Но все же взрослые и адекватные люди, так что, в итоге к консенсусу пришли. Горящее и сложное обсудили, о приемлемых условиях расставания договорились.

Матвей Константинович в это же время прислал на почту договора. Долевого участия и трудовые.

А пока его девочки выбирали себе заколочки, бантики, носочки и косметику, он сделал то, о чём думал последнюю неделю постоянно.

Заказал парные футболки с фотографией их с женой переплетённых рук, с чётко просматриваемыми обручалками и узнаваемыми кистями: по Улькиной тату на третьей фаланге среднего пальца, которую она сделала года три назад вместе с матерью и сестрой, и его ломаному, да криво сросшемуся в глубоком детстве, мизинцу. И надписи. На спине и над рисунком — «Навсегда вместе».

Оплатил срочное выполнение с готовностью завтра поутру.

А на выходе из торгового центра, его малышка тихонько впихнула ему в карман коробочку. Когда он, закуривая по дороге к машине, достал из кармана флакон «Дель Мар», пришлось срочно активно моргать и уповать на ветер.

Глядя на прыгающих между луж его девчонок, пообещал себе, что в лепёшку расшибётся, но сделает так, чтобы его любимые девочки были счастливы и слёзы их были исключительно от радости. На хрен все эти псевдомужицкие принципы. У него есть те, кто зажёг и поддерживает огонь в его сердце и душе, и нет на свете ничего, чтобы он для их счастья не сделал.

84. Ульяна. Август. Кронштадт

Я хотела на романтическую прогулку в Кронштадт? Пристрелите меня. Ё, я не хотела.

Боги, находясь на больничном, имея (условно, хотя физически скорее, наоборот) соскучившегося мужа под одеялом, встать в семь утра в среду! За что?

Три счастливые дочери носились по двум этажам, наряжались, хихикали, искали своих компаньонов зайцев-путешественников, периодически дёргали то меня, то Артема и тут же убегали дальше, совершенно не слушая наших ответов.

О, Мерлин, упав на переднее сидение в мужнином «Тахо» я сделала то, чего не позволяла себе никогда в жизни. Воткнула наушники и запустила альбом «Колыбельные». Ушла в волшебное небытие после этого очень быстро. А очнувшись в припаркованной рядом с площадью Морского Собора машине, я мысленно пообещала себе впредь не мечтать.

Совсем.

Вообще.

Да ну на фиг.

Остальное семейство было в восторге. Их восхищало всё: и площадь, с памятником Адмиралу Макарову, источнику новой семейной шутки, и сам Собор, и Петровский парк с пристанью и памятником Основателю, и Адмиралтейство Петра Первого. Они носились торпедами вокруг, смеялись над замученными жизнью и прибоем утками в гавани, а оглядев памятную доску на доме, где жил Маринеско, Любочка заметила: «Смотрите, ему цветы подбросили». Пока отец и старшие сёстры ржали на зависть рысакам из императорских конюшен, расположенных неподалёку, наша важная дама прошествовала дальше, к вечному огню. Где тоже зажгла, а кто удивлён. На её комментарии сбежались три полные экскурсии. Боги, какой позор. Но остальным нормально, судя по выражению лица отца юного дарования.

А я просто площадь по краю обойду и не буду привлекать внимание.