Второе лицо

— Как Клеопатра? — поинтересовалась Тоша. — Не температурит?

— Нет. — Виталий повеселел. — Представь, в ее поведении сегодня я узнал крошку Бебби. Это было так трогательно и грустно. После обеда она, как Бебби, меланхолично дергала себя за ухо и грызла ее любимые орешки, к которым раньше не притрагивалась.

Настасья Ивановна не любила разговора о подопытных обезьянах. То, что делалось на кафедре профессора Косовского, пугало ее и настораживало. И сейчас, когда беседа свернула в рабочую колею, поспешила уйти к соседке — пусть молодежь развлекается тут сама. К тому же, не терпелось сообщить приятельнице о предстоящей свадьбе.

Котельников наладил магнитофон.

— Твой кислый вид, Антония, мне совсем не нравится, — шепнул Некторов Тоше, поднял ее со стула, и они пошли танцевать.

Когда на зимних каникулах Тоша ездила домой в свое шахтерское село, они с Виталием бомбардировали друг друга письмами, каждое из которых, по его выдумке, начиналось на древнегреческий лад «Нектор — Антонии», «Антония — Нектору». Это были веселые и нежные письма. Оба неожиданно узнали друг о друге больше, чем до разлуки. И ей было жаль того времени, о котором вспоминалось всякий раз, когда Некторов называл ее Антонией.

— Ты сегодня сонная тетеря, Антония, — щекотал он ей дыханием ухо. — Учти, для будущей матери танцы — лучшая гимнастика.

Между тем, компания развеселилась вовсю. Уписывали за обе щеки «наполеон», и Котельниковы сожалели, что в Африке вряд ли их угостят подобной вкуснятиной. Виталий обнаружил, что у него кончились сигареты. Кто-то предложил ему свои, но он отмахнулся, кивнул Тоше: «Я сейчас!» — и выскочил из дому навстречу своей беде. В последнюю минуту, когда дверь за ним захлопнулась, Тоша успела подумать, что хорошо бы пройтись вместе. Но Виталия уже и след простыл. Как она потом ругала себя за то, что не пошла с ним! Знала бы, что ожидает его, вцепилась бы обеими руками, не отпустила бы ни на шаг.

— Не идите, милочка, в школу, идите в библиотеку или газету, — подсела к Тоше Манжурова. — Школа не любит робких и грустных.

— С детьми я вовсе не робкая, — возразила Тоша.

— Ну-ну, не огорчайтесь, это я так, — Ирина дружески похлопала ее по плечу. — А за Некторовым глаз да глаз нужен. Всю жизнь придется быть настороже — институтские дамы от него без ума. Признаться, и я год назад попалась в ловушку его обаяния. Да, слава богу, быстро раскусила; что он не моего поля ягода.

Это сообщение Тоша приняла спокойно — Виталий посвятил ее во многие свои романы.

Ирина пошла танцевать с Котельниковым, а к Тоше подошел Манжуров. Подслеповато щурясь, будто что-то высматривая в ней, сообщил:

— Каждый день для меня — сущий ад. Вам же, филологам, и вовсе не позавидуешь. Одни тетради чего стоят. Может, не будете торопиться?

— И вы? — Тоша вспыхнула. Это коллективное уговаривание сменить профессию начинало раздражать. Ну, сел не в свои сани, зачем у других отбивать охоту? Да, трудно. Да, порой невыносимо. Но и прекрасно, и ни с чем не сравнимо! Ей ли, дочери учительницы, не знать об этом!

— А известно ли вам, что такое классное руководство? Или открытые уроки? — продолжал ныть Манжуров.

— Известно, — коротко ответила она и встала.

Куда запропастился Виталий? Набросив на плечи кофточку, вышла во двор. В лицо плеснул теплый ветер, настоянный на бензинной гари и молоденькой листве. Слегка кружилась голова. Неужели дает знать о себе будущий малыш? То-то почешут языки соседские кумушки, подсчитывая месяцы со дня регистрации брака. Может, именно поэтому Виталий решил, чтобы она уже сейчас переходила к нему? Да нет, он без предрассудков. А в том, что вышло именно так, виновата она. Впрочем, никакой вины нет.

Она тихонько рассмеялась.

Из дому вышел Котельников.

— Вы что тут, с Виталиком целуетесь?

— Нет Виталия.

— Как нет? — он оглянулся по сторонам.

— В магазин побежал.

— Еще не вернулся? Что-то долго. Наверное, встретил кого-нибудь. Ой, Тоша, смотри, уведут у тебя жениха.

— Не уведут, — спокойно сказала. И тут же забилась тревога. В самом деле, где можно столько разгуливать? Магазин в двух шагах. Неприлично вот так бросать гостей.

— Пойду встречу, — Котельников ушел.

Во двор шумно выбежали Ирина и Майя. За ними, что-то мурлыча, плелся Манжуров.

— Куда это все завеялись? — Майя притянула к себе Тошу. — Да что с тобой?

Обхватив себя скрещенными руками, Тоша тряслась в нервном ознобе.

Вернулся Котельников, взъерошенный, растерянный. Подошел к компании и неестественно громко сказал:

— Ребята, тут вот что, только не паниковать. Словом, тетка у магазина сказала, что недавно кого-то сбила машина.

— Ну и что? — беспечно повела плечами Ирина. — За день уйма происшествий.

Котельников молча подошел к Тоше, взял под руку, и она почувствовала, как ноги ее ватно проваливаются в пустоту.