Второе нашествие янычар

Еще раз стоит подчеркнуть то, что нет никаких возражений против живого украинского языка и естественных полонизмов в нем. Возражение вызывает искусственно созданный «литературный украинский», который настолько далек от народного, что добросовестные лингвисты просто относят их к разным классам языков (народный – к восточнославянским, а литературный – к западнославянским языкам чешско-польской традиции). А посему каждый пользующийся литературным украинским языком должен понимать, что говорит на языке специально созданном для того, чтобы на Украине осталось как можно меньше Руси и стало как можно больше Польши. Каждый украинский школьник должен знать, что изучает язык ненависти, изолирующий его от собственных корней и делать при этом соответствующие выводы. Он должен осознавать, что слово «спасати» не менее исторически вошло в украинский язык, чем слово «рятуваты» и понимать, что ему запрещают пользоваться словом «спасати» как литературной нормой именно потому, что слово это – древнерусского происхождения и потому похоже на русское «спасать». Да, это не вполне политкорректная, зато искренняя точка зрения: польско-галицкой химере под названием «литературный украинский язык» не место на Руси, так как она своим ядовитым дыханием продолжает медленно отравлять все живые языки Украины (в том числе при помощи подобных «словныков-антисуржиков»). Пусть себе развивается на Западной Украине (и то, при условии невмешательства в национальное самоопределение прикарпатских русин), пока благополучно не превратится в диалект польского (чем он, в сущности, и является).

Опомнитесь, речь идет о вашем родном украинском языке, в котором целый лексический пласт древнерусско-старославянского происхождения безжалостно вытаптывается и объявляется вне закона. Нет, ну чем вам помешали древнерусские и старославянские слова «спасати», «мiшати», «приглашати», «нуждатися», «лишати»? А ведь они в пресловутом «суржике» (за счет окончания неопределенной формы глагола – ти) звучат даже ближе к древним оригиналам, чем в русском. Ну почему именно эти слова «треба уникати» (ср. пол. – trzeba unikaж), почему не полонизмы типа «рятуваты, заважаты, запрошуваты, потрэбуваты, позбавляты»?

Послушайте, вы что, поляки? Вы что, в самом деле ощущаете генетическую программу защиты всего польского и уничтожения всего Русьского?Я имею в виду ту самую генетическую программу, которая заставляет кукушонка подброшенного в чужое гнездо безжалостно вытеснять и заклевывать его исконного обитателя…

Новая власть стремится как можно быстрее закрепиться на всех уровнях общественно-политической жизни и чуть ли не в первую очередь это касается литературного украинского языка. Ему, изначально создававшемуся вопреки, «в пику» общерусскому литературному языку, а потому изначально дерусифицированному и полонизированному, теперь предстоит пережить очередную, на этот раз последнюю кампанию дерусификации и окончательной полонизации. Каждый думающий человек должен со всей ясностью осознавать безусловное политическое значение литературного языка. Поскольку, как правильно указывалось в БСЭ: «…литературный язык имеет ряд признаков, которые принципиально отличают его от др. форм существования языка: обработанность, нормированность, широта общественного функционирования, общеобязательность для всех членов коллектива …». И далее: «…Полнота проявления этих признаков достигается в период формирования нации, когда литературный язык сам становится важным фактором национальной консолидации…»

Именно поэтому, каждый житель Украины (русский или украинец) осознающий себя частью общерусьской православной цивилизации должен спокойно, но при этом со всей ясностью осознавать глубокую враждебность и антируськость современного украинского литературного языка и той нации, которую вокруг этого языка пытаются «сформировать» и «консолидировать». Нужно просто знать, что эта нация никогда не будет беречь и лелеять наследие Древней Руси, ибо изначально создается на погибель всему русьскому и на Украине и в России. Это нация-шахид, обреченно следующая деструктивной программе на уничтожение русской цивилизации путем уничтожения самоей себя. Команда на подрыв поступит уже скоро…»

В связи с вышеизложенным уместно привести слова гетмана Павла Скоропадского: «…галичане живут объедками от немецкого и польского стола. Уже один язык их ясно это отражает, где на пять слов – 4 польского и немецкого происхождения…»

И в конце этой главы – о хорошем. Чем страшнее будет становиться мова, тем у меньшего количества людей будет желание на ней разговаривать. И тем больше будет тех, кому проще будет научиться не этой дерьмове, а стрельбе из автомата.