Второе пришествие

— Отправляйся в город Гинну. Разыщи Шина. Если он жив, то поможет тебе. И не рассказывай о демоне никому, кроме него, иначе навлечешь на себя много бед. — Он всего на мгновение замолчал, а потом добавил: — Ты быстро оправился от раны. Когда сможешь покинуть деревню?

Я немного подумал и решился:

— Сегодня.

Мне было некуда спешить и незачем медлить. Но все же деревню мне следовало покинуть как можно скорее. Я почувствовал себя бомбой с часовым механизмом, которая могла взорваться в любой момент и стереть с лица планеты все Суховодье.

Вернулась Илина. Кажется, ее настроение улучшилось. Она улыбалась, держа в руках большой поднос с настоящим пиром.

Римен, кряхтя, поднялся и, не желая мешать мне завтракать, пошел к двери. На пороге обернулся.

— Чуть не забыл, — сказал он. — Когда найдешь его, скажи, что тебя послал Римен. А если не поверит, добавь, что нет большего позора, чем он испытал в таверне «Усталый мул».

Вспомнив прошедшую молодость, старик хрипло хохотнул. Вышел из комнаты и неторопливо потопал по коридору, бормоча себе под нос:

— Да. Этого он никогда не забудет. Было время, было время…

А Илина тем временем откровенно пялилась на мой обнаженный торс. Я понял этот намек по-своему.

— Моя рубашка пришла в негодность, — сообщил я. — В деревне есть портной?

— Портных нет, — опомнилась она. — Но моя маменька сама шьет одежду. Я поищу тебе сменную рубашку.

Я принял поднос и положил себе на колени.

— Это будет замечательно.

Илина довольно кивнула и побежала выполнять просьбу.

Я, наконец, остался один. Погрузив зубы в пышную сдобную булку, я ненадолго остановился.

«Я — чудовище».

Разум сделал выводы. Наконец признал, что я чудовище. Но почему-то мне стало от этого чуточку спокойнее.

«Быть может, потому, что я нашел свой первый ответ?»

Провожали меня без почестей. Старосте пришлось признать, что мое появление спасло деревню от верной гибели, но этот подвиг обращался в ничто перед фактом, что я — демон. Или одержимый демоном, что, по сути, не имело существенного отличия.

Местные меня избегали. Когда я проходил по улице, в домах закрывались ставни, а заботливые мамаши поспешно загоняли в дом своих любопытных детишек, выбегающих на улицу, чтобы посмотреть на странного чужеземца, из-за которого их папаши прячутся под лавки и непрестанно молятся. Идти по одной дороге со мной рисковали немногие. Я сам видел, как один крестьянин дал деру, едва вывернув из-за дома и заметив меня. Лишь только староста деревни старик Римен отважился подойти ко мне близко. Он и Илина.

Илина была единственной, кто продолжил относиться ко мне тепло. Она, должно быть, влюбилась в меня, словно кошка, или по какой-то детской наивности не верила, что демон, вселившийся в меня, злой и страшный, а считала, что он, как и я, такой же добрый и скромный.

Поэтому провожали меня только они двое.

Староста с ходу протянул мне продолговатый сверток.

— Возьми, — сказал он, — он достался мне за бесценок. Тот, кто мне продал его, сказал, что это меч. Но я бы назвал его неудобным ножом.

В свертке оказалось оружие. Довольно странное оружие. Лезвие было выковано вполне добротно, но на фоне длинной рукояти казалось неестественно коротким. Ножик напрочь был лишен баланса, но в некоторых ситуациях мог быть полезен, например, для боя в ограниченном пространстве — рукоять можно было использовать для тычков.

— Думаю, — откашлялся старик Римен, — тебе придется его использовать. А теперь прощай, юноша со странным именем Максим.

Он еще раз откашлялся и пошел назад, к деревне, где вокруг домов столпились местные жители, с восторгом и опаской глядя на тех, кто говорил со мной.

— Вот, возьми, — Илина протянула мне небольшую тряпочку, в которую было что-то завернуто. Я развернул ее и с удивлением обнаружил свои солнцезащитные очки.

— Но я подарил их тебе.

— Я не могу принять эту вещь, — потупила взгляд девушка. — Она превращает день в ночь. Это пугает меня…

Я выполнил ее просьбу, забрал назад страшные очки и убрал их в кожаную сумку через плечо, которую до этого вручил мне хозяин трактира, предварительно набив чем-то съестным.

Илина поклонилась на прощание, а я сначала подумал обнять ее, но не решился, ведь так я мог ее только напугать. Поклонился в ответ и потопал по дороге туда, где, как мне рассказали, находился город Гинна.

Глава пятая

Я шел по дороге навстречу неизвестности. Я не знал, что ждет меня в Гинне, не представлял, как выглядит этот город, но путешествие сулило хоть какие-то перемены, и я не мог от него отказаться. Если имелась хоть малейшая возможность найти ответы на мои вопросы, я не должен был ее упускать.

Потому я шел вперед. Шел по дороге, петляющей среди лугов, по которым гуляет бродяга ветер, огибающей перелески и иногда углубляющейся в лес, светлый и тихий. Я чувствовал себя значительно лучше. Ведь на меня больше не таращились перепуганные до полусмерти крестьяне, не молились при моем приближении и не плевали сердито, сквозь зубы, считая, что я их не вижу.