Второе пришествие землян

– Но как вы узнали?!

– Задала вопрос нужным людям, и мне дали честный ответ.

– Кто эта болтливая скотина? Кто-нибудь из отставников?

– Не будем показывать пальцем, но это был слоненок.

– Простите?..

– Не обращайте внимания, это специфический русский юмор. В отличие от ваших болтунов, я умею хранить тайны. Кстати, вы устранили дыру в своей хваленой системе?

– Разумеется. Сейчас там новая защита. Ее уже дважды обходили.

«Дорогой Дневник!

У меня нет ни сил, не желания тебя сочинять.

“Гиппарх” умирает. Мы, как стадо кощеев, чахнем над остатками энергии для двигателя, а сами медленно замерзаем. Внутренние энергоресурсы отданы в распоряжение Райнера под невысказанным лозунгом “Все для победы!”. А внешние батареи никак не могут вдоволь зарядиться. Здесь два солнца, и ни одно из них не греет достаточно.

Кают-компания обесточена, там царит сибирский холод. В жилых каютах тоже не сахар. Зато по коридору иной раз гуляет относительно теплый ветерок от системы обеспечения газового состава атмосферы. Поэтому, когда мы не заняты ничем полезным, то сидим, сбившись в бесформенную кучу, на полу в коридоре. Пьем холодный сок и грызем стылый сублимат. Четверо лучших в мире астронавтов. Наши профессиональные качества здесь, на задворках Солнечной системы, не сгодились.

Пятый торчит в инженерном отсеке, окружив себя экранами. Мы ничем не можем быть ему полезны. Мы не разбираемся в арпионной физике. Но хотя бы не путаемся под ногами. Мы надеемся на Люстига, а Люстиг тоже не разбирается. Но, в отличие от нас, надеется на инсайт. Думает, если долго пялиться в схемы, в голове сработают какие-то триггеры и наступит озарение. Ему начхать, что он будет делать со своим озарением вдали от лабораторий Пасадины.

Я была права. Мы все были правы. Мало построить двигатель – нужна инфраструктура. Нужны пит-стопы на спутниках. Нужны автоматические станции в Койпере. А мы оказались заплутавшим авангардом.

Даже если Люстиг запустит привод, мы сможем вернуться в свое пространство, но не верю, что мы вернемся в свое время.

У нас есть программа выживания, и мы использовали ее по максимуму. Но только мы с Небом знаем, что существует и протокол чрезвычайного завершения миссии. Когда все сдадутся, мы с ним обменяемся понимающими взглядами. И нажмем две кнопки в разных концах корабля, каждый свою.

Как же здесь холодно, господи…»

Кто-то с деликатной настойчивостью тряс Светлану за плечо.

– Черта с два, – сонно сказала она. – Никаких больше высадок.

– Разумеется, командир, – сказал Люстиг.

– Вы все починили?

– Еще нет.

«Чертов киборг, – подумала Светлана. – Мы валяемся, как мерзлые туши на бойне. А он стоит в расстегнутом комбинезоне, руки в боки, рожа синяя от холода и бесстрастная, как приборная панель».

– Приношу извинения за то, что трачу остатки энергии на компьютеры, – торжественно произнес Люстиг. – Предпочтительнее было бы употребить остаточный заряд батарей в утилитарных целях. Хочу вас заверить, что выключу всю технику, как только обнаружу бесплодность своих усилий.

– Доктор Люстиг, вам когда-либо доводилось стать свидетелем бесплодности своих усилий? – с ядом в голосе полюбопытствовал Эрик.