Второе пришествие землян

– «Зеленые» были счастливы.

– Многообещающий проект, – хмыкнула Лера. – Только ее зачем-то отправили на высокие орбиты.

– Это орбиты захоронения. Геостационарные орбиты к тому времени уже хорошо почистили, а вот повыше еще было где разгуляться.

– Разгуляться им не дали, увы. Как раз об этом читаю. Когда Мусорщик прибыл на высокую орбиту захоронения, НАСА подкосило кризисом и проекту срезали финансирование. Станцию деактивировали, она превратилась в тот мусор, который должна была убирать, – мрачно сказала Лера. – Почему она включилась?

– Думаю, что они ее и не выключали. Тихий бунт, – сказал я после паузы. – Обидно, когда твое детище отключают потому, что подразделению урезали бюджет.

– Могу их понять. И все это время она работала – там, на орбите захоронения? Собирала мусор и отстраивала себя?

– Представь себе.

Мы замолчали. Где-то в шкафу у меня за спиной тихо сипела система просушки скафандра. Неслышно гудел вентилятор.

– Пришли данные от «Всевидящего ока» в L-2, – сказала Лера. – По радиодиапазонам. Мне их покрутить самой или слить тебе?

– Давай их сюда.

В присланных Лерой файлах были данные за три года. Столбики цифр: дата, время, нижняя и верхняя частоты диапазона, среднее число замеров и мощности в децибелах на каждом из «кусочков» частотного диапазона. То, что нужно.

Я собрал файлы в один и скормил их однострочнику, нарисовав гибрид тепловой карты и водопадной диаграммы. В получившемся графике ось времени шла сверху вниз, ось частот – слева направо, мощность сигнала отображалась как яркость – от серого до ярко-желтого.

Разговоры и вещание с fm-модуляцией выглядели как сплошные желтые полосы. Служебная связь искрилась ярким пунктиром цифровых пакетов. Вихрем точек проскакивала телеметрия со спутников и станций. Пакеты спутникового Интернета, частоты от систем управления, черные провалы в «слепой зоне» сканера, цифровое радио и тв, переговоры любителей… Как интересно… Сюда даже дальняя связь добивает, оказывается.

Я добавил мегагерцевую линейку с частотами и линейку с датами, сузил диапазон до нужных мне частот и увеличил масштаб.

В глаза бросились вихри искр – короткие обмены цифровыми пакетами на частотах трансивера чужака.

Чужаки обменивались пакетами данных, сообщая друг другу – что?.. Координаты очередной добычи? Положение роя и базы? «Здесь есть много вкусного мусора»? Передачи терялись на общем фоне – если не знать, где и что искать. Рабочие частоты по соседству были очень яркими – скорее всего, сигналы чужаков посчитали помехами или паразитным эхом – и закрутили мощность рабочих передатчиков так, чтобы они не мешали.

– Лера!

– Да?

– Когда произошел случай с навигационными спутниками?

– Э…

Я перекинул ей картинку.

– О! – охнула Лера.

– Теперь посмотри двумя годами раньше…

– Неужели?

– Да. Тут сигнал слабый, но это потому, что от L-2 до L-3, где находилось Зеркало, далеко и их разделяет Земля и Луна.

– Это чужаки разбили Зеркало?

– Дата и время во всяком случае совпадают. Посмотри, – я назвал метку времени. – Вот тут им, видимо, попался большой кусок. Обмен возрастает – они призывают другие дроны.

– Ты думаешь о том же, о чем и я? – спросила Лера.

– Вот что… – сказал я. – Закрой канал.

– Что?

– Включи шифрование.

Лера переключилась в защищенный режим. Убедившись, что канал шифруется, я поделился с ней своими соображениями.

– Ты уверен? – спросила она, выслушав меня.

– По-моему, все очевидно. Время, место, мотив. При этом, если я прав, то сейчас идеальный момент: все либо ловят Посылку, либо заняты подготовкой монтажа Бублика.

– И ничего нельзя сделать? – спросила она.

– У нас связаны руки. И мы пока не знаем, куда чужаки прилетят в следующий раз. С другой стороны, я вижу слабое место, которое можно использовать.

Я изложил ей общую идею. Лера слушала молча.

– Свяжись с Натаном и Лисом – пусть проработают юридическую и техническую части. И выйдут на связь с арбитрами «Тяжпрома» и картеля Вонг.

– Это все рискованно и ставит тебя под удар.

Я услышал, как у нее пиликает вызов с другой линии.

– Подожди, – сказала Лера. Ее голос стал тревожным. – Это диспетчерская.

– Что там происходит?

Пауза затянулась. Я успел за это время достать наполовину просушенный скафандр и начал его перезаряжать: свежие баллоны с кислородом, батареи.

– У диспетчеров пошли помехи на радаре. Сначала они решили, что прибывающая Посылка «тянет» за собой какой-то мусор.

– А потом они поняли, что это не мусор?

События развивались быстрее, чем можно было предположить.

– И прочитали мое сообщение. Могу их переключить на тебя.

– Не нужно. Объясни им ситуацию, – скомандовал я, набирая код арбитра станции. – И свяжись с бюро. Я сообщу арбитру. Судя по всему, на Виноградник пожаловали гости.

Новик ответил не сразу.

– Арбитр?

– Слушаю.

– Объявите тревогу по станции.

– Какого уровня? Солнечный ветер, разгерметизация… – он сделал паузу. – Мне сообщили о помехах от Посылки. Это как-то связано?

– Это не помехи.

– А что тогда? Общая тревога по станции – штука серьезная.

Я колебался – говорить или нет.

– Мальчик мой, я давно тебя знаю. Объясни, что происходит, по-человечески.