Второе рождение Атлантиды

«Наступил день, в который смерть овладела человечеством. Тогда взрослые должны были удалиться в страну Мистлан, а самые младшие из детей заняли место у чудотворного дерева. Это дерево вскормило детей своим молоком, как мать. Так образовалась новая раса великанов, которая существовала 4008 лет. Потом боги, недовольные ими, ниспослали на землю потоп. Все люди превратились в рыб, за исключением одной пары, спрятавшейся в ветвях дерева ахуэхуэте. Катастрофа произошла на десятый день атль.»

Древний индийский миф рассказывает о мальчике, который охотился на серну. Когда он настиг животное и уже почти готов был пустить свою стрелу, серна вдруг взмолилась человеческим голосом о пощаде и пообещала рассказать ему нечто важное. Устами серны говорил бог солнца, который предупредил мальчика о предстоящем потопе. Он сумел построить лодку и спастись. Свои легенды о Всемирном потопе есть и у китайцев, и у японцев, и у народов Полинезии.

Давайте задумаемся: что бы это могло значить? Легенды рассказывают по всему миру не о пожаре, не об урагане, не о вечном мраке, а именно о наводнении. Наиболее смелые историки считают, что в легендах есть доля истины. Я тоже хочу быть наиболее смелым и тоже поверю мифам. Пока поверю, а там поглядим.

Глава 3. До и после потопа

И всё-таки охота продолжается

Изучая мифы, я погрузился в совершенно новый мир и полностью абстрагировался от скучной и назойливой действительности. Гильгамеш, Амон, Посейдон и многие другие стали в эти дни моими лучшими друзьями. Но всё же одному человеку удалось вырвать меня из сладких грёз. Это была даже не Софи, как вы могли бы подумать, и не кто-то из моих подельников. Речь шла всё о том же неугомонном Ральфе. Наш телефонный разговор (а сам факт звонка заставил меня встрепенуться — Клеменц никогда не названивает никому просто так) он начал довольно резко:

— Кассе, сорванец, кому ты опять наступил на хвост?

— В смысле? — Блаженное спокойствие последних недель почти заставило меня забыть о том, что за мной и за людьми, с которыми я сотрудничаю, когда-то велась самая настоящая охота.

— В самом прямом. Помнишь нашего общего знакомого, у которого ты недавно выклянчил папирусы? К нему недавно забрались грабители и перевернули всё вверх дном, особенно всякие старые чемоданы. Искали они не деньги и не золото, учти.

— Сам-то хоть он жив?

— Живее всех живых. Как я понимаю, он ничего не знает. Что ж они будут лишний раз мокрушничать? — спокойно рассуждал Ральф таким тоном, как будто речь шла о приготовлении ужина. Впрочем, ему-то как раз ко всяким погоням и опасностям было не привыкать.

— Ничего, я ему неплохо заплатил, так что моральный ущерб компенсирован заранее, — прервал я его рассуждения.

— Конечно, умник, вот доберутся до тебя, тогда узнаешь, что такое моральный ущерб…

— Не накаркай! О себе позаботься, пророк несчастный!

— О себе-то я как раз забочусь, Этьен, — неожиданно серьёзно произнёс Клеменц. — И о своих информаторах, кстати, тоже. А ты их умудряешься всё время засветить. Не знал бы тебя — подумал бы, что ты сам работаешь на этих поганцев. Так что хватит витать в своих облаках. Чем выведывать секреты, пораскинь мозгами, как потом защитить тех, кто их тебе выдаёт.

С этими словами он отключился. Сказать, что Ральф капитально испортил мне настроение, значит ничего не сказать. И самое обидное заключалось в том, что он, по сути, был прав. Сколько человек уже погибло, помогая мне в моих исследованиях! Мой друг Аарон, историк-энтузиаст Руж, русский дипломат Варламов, иракский биолог, имени которого я даже не помню… Конечно, они все были обречены, потому что знали слишком много. Но встречи со мной, несомненно, оказались для многих из них последним шагом на пути в пропасть.