Второго шанса не будет

– Хочешь, я назову? – Вячеслав присел на соседний ящик.

– Не надо. Ты не Людоед.

– Н-да, – Сквернослов вздохнул и покачал головой. – Слушай. Я вот тут подумал… Он же не хотел в Америку. Я вот уверен в этом отчего-то. Илья в любом случае с нами не пошел бы.

– Почему так считаешь? – Васнецов уставился на Сквернослова.

– Ну как. Он же ракеты пускал. Это у нас он герой. И то далеко не для всех. А тут? Как бы он в глаза смотрел бы людям? Да и своим присутствием нас бы под удар ставил.

– Да как бы тут узнали, что он их города сжигал? Да и по ним ли ракеты пускал? Кто знает, какие цели там, в головках были запрограммированы?

– Приоритетные, Коля. Приоритетные цели. Да и все тайное рано или поздно становится явным. Как-нибудь, да и узнали бы. По глазам его прочитали бы. Ты вспомни метро Московское и Титоса этого. Какая чудная встреча вышла… Как все наружу всплыло…

– Ну ладно. Допустим. Пусть он не хотел идти в Америку. Пусть бы он развернулся на Чукотке и пошел бы обратно к своей Нордике или Лене из Новой республики. Но пусть бы он жив был…

– Эх… Да ведь он же сам знал на что шел. Он ведь всегда смерть искал, да только она его боялась. Вспомни Екатеринбург. Как он хотел прикрыть наш отход и связать боем отряд старшего Чернова. Это же самоубийство верное. Если бы не рейдеры, он бы еще там погиб.

– Мы все умрем, вопрос лишь в том, как встретим свою смерть. Упавши на колени, иль гордо будем ей в глаза смотреть. – Пробормотал Николай, и наступила гнетущая тишина. Оба молодых человека смотрели задумчиво перед собой, пока из темноты не вынырнул луч фонаря Варяга.

– Коля, это все-таки стратег, – Произнес искатель, – О, и Славик уже тут. Ты чего машину бросил?

– Да нет тут никого на сто верст, – пожал плечами Вячеслав. – Чего ты про стратега говорил?

– Это стратегический ракетоносец. Там в брюхе барабанная установка револьверного типа. Там шесть ракет Х-55 было. Ни одной на месте нет. Отстрелялся «Медведь».

– Может, растащили? – предположил Вячеслав.

– Нет. Бомболюк закрыт и его заклинило при ударе во время посадки. А дыр в корпусе нет таких, чтобы ракеты вытащить. Значит, он уже пустой садился. Брякнулись здорово. Нос разворочен. Кабина в хлам. Том нога оторванная. Крови много засохшей. Бинты, аптечки разбросаны. Кстати, стропами парашютными разжился, – он показал моток белой веревки. – И вот это нашел. Не могу понять… – Яхонтов разжал ладонь и посветил фонарем на какие-то небольшие капсулы в руке. – Вроде тоже из аптечки… – Он вдруг нахмурился, что-то вспоминая и, через несколько секунд отбросил капсулы и принялся шарить освободившейся рукой за пазухой тулупа, – Твою мать, – озабоченно пробормотал он.

– Ты чего, Варяг? – Николай уставился на старшего товарища.

– Это, кажется, противорадиационные препараты были. – Торопливо проговорил Варяг и извлек, наконец, дозиметр. Еще через полминуты он крикнул:

– Валите отсюда! Живо!

* * *

Николай бросил в перископ прощальный взгляд на удаляющийся исчезающий постепенно в метели, огромный самолет с красной звездой на хвосте.

– Ну, если в двенадцать раз выше нормы, то чего панику было поднимать? – Вячеслав недовольно посмотрел на Варяга, который теперь вел двигающийся дальше луноход.

– А зачем нам хапать лишний раз все эти радионуклиды? Хватило и Кирова нам.

– Но там зашкаливало. А тут только в двенадцать раз выше нормы. Подумаешь.

– Когда причиндалы отваляться, тогда и подумаешь. – Резко ответил Варяг.

– Тогда чего ты веревку это не выкинул, если она из радиоактивного самолета?

– Это парашютные стропы, кулема ты необученная. – Яхонтов продолжал говорить с агрессией в голосе. – Я бухту снаружи повесил на корпусе. Если и фонит то нам не страшно.

– Не один ли хрен? Веревка, стропы, – пожал плечами Сквернослов. – Зачем они?

– А ты забыл, что мы нашу веревку похерили в аркаимской вентиляционной трубе, когда молохи всполошились? А?

– И что?

– А то. Мой опыт искателя не позволяет мне идти в рейд без самых необходимых вещей. А веревка очень необходимая вещь в походе. Может и пригодиться.

– Почему они там жили? И почему самолет радиоактивен? – спросил Николай.

– Почему они там жили, это уже, наверное, никто не узнает. А радиация… Самолет, скорее всего через облако радиоактивное прошел. В самом начале он видимо вообще фонил по страшному. Может потому они в итоге и ушли оттуда. Но прожили они после этого очень мало, я думаю.

– Слушай, Варяг. Вот Илья тогда запустил ракеты. Этот самолет тоже все ракеты выпустил. А лодка ихняя оружие не применила…

– Коля, ты к чему вообще клонишь? Одна лодка не выпустила ракеты. Дальше что? Вспомни метро в Москве. Вспомни дневник дядьки своего. Вспомни все наши города стертые с лица земли. Они что, сами по себе взорвались? Не строй иллюзий. Лодок и стратегических бомбардировщиков у них больше было. И били они, будь здоров. Да и не по нам одним.

Дальше ехали практически молча. Уже начинало темнеть. Местность уже давно стала холмистой, но до сих пор никаких деревьев или следов разрушенной цивилизации им так и не попалось. Холмы становились все выше. И ветер все не стихал.