Второй Беличий Песок (СИ)

Грызь ещё цокал и прыгал из стороны в сторону, натурально как огромная белочь, но попыток приблизиться вплотную более не предпринимал - потому что животное, если не больное, всегда чётко понимает явные сообщения, сделанные языком природной логики.

- Ах ты бесформенный пуха кусок! - засмеялась Хвойка и запулила в дичу снежком.

Дича поднял хохол и стал швыряться в ответ, так что поржали как следует. Настолько, что Рилла спохватилась и цокнула, что собственно пора бы того, катить бочки. Дича некоторое время шастал следом, но потом слышимо проголодался и свалил в Лес, исчезнув среди плотных заснеженных ёлок, опять-таки ровно как белочь.

- Ну и да, - цокал Руфыс, - На Триельской, как Елов цокал, эти гуси часто грузят в обмен на корм.

- А это вообще белкаъ была? - уточнила Хвойка, - Есть же переходные формы от белочи к грызям - пухели, белкуши.

- Вроде белкаъ, - пожал плечами Руфыс, - В сдешних местах их мало, потому как без хузяйства кормиться сложно.

Это была сущая правда - леса шишморского околотка, огибающие болота, стояли почти на чистом песке и оттого деревья не отличались высотой, а подлесок обилием орехов и ягод. Простая распашка на полях, оставшихся на месте гарей, не давала почти ничего - почва тут же высыхала и жёлтый песок становился белым, вообще не пригодным для растений. Грызи выращивали корм на огородах только с помощью полива, завозя жирную почву для раствора из других околотков - одних мышиных саней могло хватить на большущий огород на всё лето, чтобы вырастить уверенный урожай на чистом песке.

Раждак, который нынче крутился как ответственные уши цокалища, сообщал что в околотке собираются сделать одну или две фабрики грунта, что в общем не особо сложно, но требует возни; это обеспечило бы шишмор своей, а не привозной почвой для огородов. Кроме того, бедность почв не особо отражалась на урожайности грибов, особенно древесных, а в низинах, на которые постоянно шла сырость с топей, опята и вешенки пёрли с пугающей силой. Грызи и развернулись бы с выращиванием грибов, но тут уже всё было сделано - грибов имелось выше ушей, а вывезти их никуда бы не удалось, потому как их везде - выше ушей. Эти обстоятельства сильно подогревали интерес к тару, потому как ничего больше стратегического тут не наковыряешь.

У четверых пушей интерес к тару был уже в том числе спортивным - то бишь они полезли бы даже если бы точно знали, что это никому не надо. Поскольку в Понино имелся лесок и соответственно материал для "транспортнаго корабля", там и стали городить. Городили Руфыс и Бульба, а грызунихи возились с кормом и заодно продолжали таскать дрова на Керовку, увеличивая запасы - ведь предстояло всё это протащить ещё на две опорные станции дальше. Необременительная для головы работа давала возможность Рилле раскинуть мыслями о том, как именно промерять пруды и что для этого требуется.

Взявшись за стальное долото и молоток, белка выгрызла из чурбака некое подобие трубы, что по её прикидкам должно оказаться достаточно годно. Трубка закреплялась на длинной жерди, которую сували в донные отложения - достав обратно, можно было увидеть, до чего достала жердь - до ила или песка. Также Рилла лично сделала деревянные муфты для скрепления этих жердей, так чтобы из трёхметровых, наращивая, сделать сколько нужно по глубине. Сами жерди следовало выбирать такие, чтобы они не особо плавали, иначе длинная палка не даст воткнуть себя в воду. Грызуниха немало походила по окрестностям Понино, расслушивая кусты и деревья, выискивая подходящие валежины и чикая их пилкой.

- Вот впух, - довольно громко цокнул Руфыс.

Это не удивило бы, если бы не та факта, что это оказалось цокнуто ночью, когда пуши уже задремали в тёплой избе.

- Что такое? - сонно спросила Рилла.

- Да дошло, как можно куда быстрее сделать плавсредство на пруду, - пояснил грызь.

- Да неужто. Ну-ка цокни.

- Цокаю. Сам пруд не замерзает, но по краям там - что?

- Толщенный лёд, - фыркнула белка, - Вот же мы слепые, как куры.

Соль заключалась в том, что отколов достаточно большую льдину, немудрено плавать на ней по водоёму - так собственно делали с любым водоёмом, где имелась такая возможность. В старые времена таким способом переправлялись даже через Жад-Лапу! С одной стороны было жалко зря тащеных бочек, а сдругой - до Сушнячихи было килошага четыре, а до прудов - пятнадцать, так что считай, тащить только начали. Бульба с самого утра отправился испытывать на тот пруд, что был у самой Керовки - там полынья осталась шагов двадцать, но проверить можно. Как оказалосиха, идея была хорошая, но неправильная. Пруд был чист только у центра, а на краях всё то же болото с тросником, кустами и кочками - вмерзая в лёд, они начисто исключали возможность сдвинуть льдину. Впрочем, это никого не расстроило, потому как всё равно изначально планировались бочки.