Второй Беличий Песок (СИ)

К тому времени как пуши приготовили комплект "корабля" и стали перетаскивать его ближе к месту действия, наступило некоторое потепление. Мороза не стало, но холод пробирал ещё сильнее, потому как без мороза стало сыро. Затянутое серыми тучами небо постоянно сыпало мокрым снегом, так что в некоторых местах наблюдалосёнок сгибание веток под тяжестью налипшего снега. Санки скользили так себе, особенно учитывая их самодельность. Ближе к гнезду любой грызь нашёл бы, чем исправить такое погрызище, но тут под лапой не имелосиха ровным счётом ничего. Хвойка заметила, что у всех наличных грызей наблюдаются признаки соплей, так что увеличила выдачу зелёной воды. Это помогало на сто пухов, но запасы настойки простирались далеко не в бесконечность.

- Ещё один пузырь, - показала бутылку Хвойка, - И всё.

Рилла помотала хвостом, убедилась что от этого в бутылке не прибавилось, и подумала о том что стоило бы сходить в цокалище. Взять ещё корма, проверить хорошо ли сидит Жмурыш, и запастись зел-водой. Правильно приготовленная зел-вода хранилась десятками лет и ничего с ней не случалось, так что как правило на любом складе её имелось в достатке. Тонкий момент заключался в том, что хорошо было бы сделать это в одну пушу, в то время как остальные продолжат подтягивать части плавсредства к цели - а это ни разу не быстро.

- Схожу без песка, - пожала плечами Хвойка.

- Без? - хмыкнул Бульба, - А когда тигр?

- Тогда вот так...

Грызуниха мотнула кистью лапы, так что под пальцем оказалась рамка со спусковым крючком, быстро направила лапу в дерево и нажала на спуск. Щёлкнул боёк, потому как огнестрел был не заряжен.

- Ну слушай, если что - то, - подробно цокнул Руфыс.

На этом Хвойка собралась да и пошла, как белочь по веткам. На самом деле даже наличие тигров никак не могло остановить белку от того, чтобы пройти по лесу - это просто невозможно физически. Однопушность также не являлась чем-то хоть слегка выше обычного, так как грызи всю дорогу привыкли к этому и цокали, что там где одному делать нечего - двое точно не справятся. Руфыс правда подёргивал ушами, потому как явно не хотел отпускать туда Риллу, а сама Рилла просто была слишком загружена мыслями про пруды и тар, чтобы разбрыливать ещё и над этим.

Хвойка сделала всё как следует - налапный огнестрел, заряженый перцем, был в постоянной готовности, как и шипы на налапниках и ошейнике. Белка прицепила себе к наушной кисти сосновую веточку, так чтобы та болталась перед глазами, с той целью чтобы ни в коем случае не забыть, почём перья. Причём помнить следовало постоянно - через каждые шагов триста грызуниха издавала резкое "Цявк!!", так чтобы не напороться на крупного зверя внезапно. Было давно известно, что именно "цявк" не слышно далеко, зато вблизи выслушит весьма резко и большинство животных не могут продолжать сидеть в засаде, когда над ухом так цявкают.

Периодически цявкая, Хвойка прошла опять через Сушнячиху и углубилась в хвойные леса, в честь которых и была небезрезонно названа, по мышиной лыжне. Даже слышаный постоянно с самого рождения, Лес вызывал лютое чувство счастья и радости, а короче цокнуть Хрурности - настолько, что белка порой, оглядевшись, сигала в пушистый сугроб или залезала на ёлку, чтобы потом быстро скатиться по заснеженым веткам. Несколько раз грызуниха видала следы крупняка - тигров, и поменьше - слышимо рысей, но самих зверей не заметила. Когда начинались сумерки и день клонился к завершению, Хвойка искала подходящее место для ночлега, а в Лесу такое место было комлем упавшего дерева, пройди от силы килошаг и обязательно наткнёшься на один.

Устраиваться в этих ямах подсказывал инстинкт, как это сделали в своё время и Макузь с Ситрик, потому как тут удобно греться у костра, не опасаясь при этом нападения со спины, а если уж какое нападение вдруг произошло - можно или разворошить костёр, устроив огненную завесу, или слинять по лежащему стволу на другие деревья. Любой грызь чувствовал себя куда как уютнее, когда за спиной лежали сухие ветки, пролезть через которые неслышно могла только мышь, а белочь и та шумела. Единственное, чем был не особо удобен метод - это надобностью подгадать время наступления темноты, чтобы успеть найти комль и заготовить дров. При пасмурном небе да зимой, да ещё когда шёл снег, в лесу могла наступать такая темнота, что хоть ухо выколи - только лапами наощупь и можно продвигаться. Правда, в такое время и волки с тиграми не ходили, потому как даже их ночное зрение не позволяло видеть в такой темени, а таранить мордой деревья они не любители.