Второй день на царствии

— А-а-а, да. Я в курсе, — сразу поскучнел Околоков. — Мы, к сожалению никак не можем повлиять на поведение финансовых воротил. А пока мы уговариваем людей разойтись и не нагнетать обстановку, обещая разобраться в ситуации в кратчайшие сроки.

— Почему вы мне сразу не доложили о саботаже руководства банка? — с явным раздражением спросил Афанасьев.

— Я пробовал связаться с руководством, но мне сказали, что у него идет совещание. Вот я и подумал, что совещание как раз и посвящено делу разрешения непростой ситуации. Решил еще немного обождать.

— Да ничего они там не решают! — взвился Верховный. — Все они уже решили вчера, с вечера, а с утра объявили повсеместный локдаун![47]

Околоков на это только глубоко и горестно вздохнул:

— У меня, к сожалению, нет таких полномочий, чтобы бодаться с такими монстрами, как Сбербанк.

— Ну, так я вам их даю, эти полномочия! Или вы забыли, как с «бадаевских» складов[48] в феврале 17-го началась революция?! Так что, слушайте мой приказ, — прорычал в трубку Афанасьев. — Берите все что там у вас есть под руками — ОМОН, СОБР и прочих и берите штурмом их главный офис. А Греха к нам на Фрунзенскую в наручниках! Нет! В кандалах! Срочно! Если вам нужен письменный приказ, то я выдам его задним числом, как только его приволокут к нам. Но если вы по каким-то причинам не сможете это сделать, то мне придется обращаться к другим профессионалам, но вашей фигуры в этой шахматной партии уже не будет. Вы меня хорошо поняли?!

— Да, товарищ Глава Высшего Военного Совета, мы сделаем все, что от нас зависит.

— Я не сомневаюсь в вас, Владимир Александрович. Как спеленаете этого урода, так сразу же сообщите мне на этот номер. И вот еще что… — запнулся он, потирая лоб, словно вспоминая еще что-то важное. — Чуть не забыл. Пошлите срочно наряд полиции в офис Сбербанка, что на Михалевича 39.

— И пусть сучку его из приемной, что сидит на телефоне притащат вместе с ним! — проорал Рудов, чуть не выхватывая телефон из рук Верховного, пока тот не успел отключиться.

Толпа, слушая этот диалог, радостно загомонила, уже искренне начиная верить в силу новой власти. Рудов нагнулся к уху Афанасьева и прошептал, едва шевеля губами, чтобы кто ненароком его не расслышал:

— Это ты хорошо придумал — обратиться к Околокову. Одним выстрелом и сразу двух зайцев шмальнул.

— Каких?

— Решил проверить его на лояльность, а заодно и повязать с нами, если и не кровью, то активным пособничеством.

— Спасибо, — тронул Афанасьев друга незаметно за руку.

— За что?

— За приписываемую гениальность. Однако, с людьми все равно что-то надо делать. Мы не можем сейчас просто развернуться и уехать, обещая во всем разобраться. Вопрос требует разрешения на месте, — тоже чуть слышно проговорил он Рудову.

Рудов кивнул, соглашаясь, и жестом подозвал офицера — руководителя эскорта спецназа. Тот быстро подошел к генералам, напружиненный и готовый к любому развороту событий.

— Э-э-э, голубчик, — обратился «пруссак» к спецназовцу, внимательно осматривая и не находя на том знаков отличия, — имеются ли у вас под рукой спецсредства для проникновения в закрытые и защищенные помещения?

— Так точно! Имеются. Пластид и его аналоги, — живо ответил тот.

— Сергей, ты с ума сошел, — зашипел на него Афанасьев. — Тут же люди кругом. В конце концов, это противоправно.

— Когда нас будут судить за захват власти, — все так же тихо возразил ему генерал-полковник, ты с чистой совестью можешь заявить, что всячески сопротивлялся моему самоуправству. А сейчас подвинься и не мешай командовать.

— Ты, Сергей, порядочная свинья! За кого ты меня держишь?! — бурея лицом, шептал Верховный.

— За чистоплюя, боящегося запачкать манжеты. Добро должно быть с кулаками. С большими кулаками — невозмутимо парировал он слова Верховного.

— С кулаками, а не с кастетами, — процедил сквозь зубы Верховный.

Офицер спецназовец переводил свой взгляд с одного генерала на другого, с показным равнодушием наблюдая за их тихой перепалкой. Наконец ему это дело поднадоело и он решил подхлестнуть события:

— Какие будут приказания? — обратился он сразу к обоим руководителям, не могущим найти общий язык в такой простой, с его точки зрения, обстановке.

— В общем, так, — откашлявшись, начал громко, чтобы люди, стоящие рядом его хорошо услышали, Афанасьев, — берите своих молодцев, цепляйте к дверям, что там у вас есть из штурмовых средств и обеспечьте проникновение ваших людей на объект с целью выявления и ареста виновных в саботаже лиц. Но, — строго предупредил он его, — при штурме я вам разрешаю использовать только боеприпасы останавливающего действия, а никак не боевые! Все-таки, они еще пока наши граждане, и в основной своей массе, просто выполняющие приказ своего руководства, хоть и преступный. Вы меня хорошо поняли?

— Так точно! — козырнул спецназовец и быстро метнулся к одному из кунгов.